На 26 июня 1852 года был назначен переезд Ланьхуа в ее новый дом.
Увы, мечта юной Орхидеи не сбылась: она не стала императрицей. Ее зачислили в наложницы и присвоили самую низшую категорию, шестую.
Ланьхуа была подавлена. Разве об этом она мечтала? Разве не отметил ее сам император?
Ах, как жаль, что выбор императрицы зависел не от него. Жену для сына выбрала его мать, а ей Ланьхуа не понравилась. Императрицей стала Чжен. Не первая красавица, зато покладистая, приветливая, умеющая управляться с большим числом слуг. А еще она была слишком худа, и Ланьхуа уже шепнули, что император за глаза называет супругу Тощим фениксом. Разумеется, сплетни, не стоит их и слушать.
Ланьхуа поселили в гареме — запертом для посторонних квартале внутри дворцового комплекса. Здесь не было той пышности, что в парадной части дворца, предназначенной для мужчин. Зато здесь цвели деревья и кусты и повсюду были разбиты клумбы с декоративными каменными горками. Гарем, с его щебетом птиц и цветочным благоуханием, был подобен райскому саду. В саду звучала музыка, и сотни красавиц изо дня в день ждали, когда же Сын неба обратит на них свой божественный взор. Иногда в ожидании проходила вся жизнь.
Императрица занимала целый дворец, а наложницам полагались отдельные домики. Их украшали расшитым шелком и обставляли резной мебелью, но любую демонстрацию личного вкуса обитательницы здесь считали излишней. Домик Ланьхуа ничем не отличался от тех, что занимали ее соседки.
Потекли дни, недели, месяцы — однообразные, заполненные ожиданием. Император ни разу не вспомнил о своей наложнице по имени Лань.
Ланьхуа часто бродила по садам гарема и видела престарелых наложниц покойного императора. Некоторые из них вошли во дворец совсем юными девушками, но так никогда и не видели своего повелителя. Они прожили пустую бессмысленную жизнь — ни детей, ни мужа, увяли, так и не познав цветения. Такая участь могла ожидать Ланьхуа.
Ее тяготили однообразно текущие дни, наполненные пустой болтовней с соседками, мелкими ссорами, вышиванием и прогулками по саду.
Дворцовые евнухи склонялись перед ней в поклоне, у нее была богатая одежда и целых четыре служанки — и все же она чувствовала себя в золотой клетке. Ланьхуа томилась в неволе.
Теплый ветер едва колыхал занавеску, в комнате царил привычный полумрак. Ланьхуа сидела за любимым полированным столиком и выводила кисточкой иероглиф «безмятежность». Рука двигалась легко и точно — сказывались часы упражнений.
Но, хотя рука двигалась уверенно, в душе Ланьхуа никакой безмятежности не было.
Невозможно сидеть и ждать, когда император вспомнит о тебе. Да и быть причисленной к рангу «драгоценных людей», иначе говоря, к низшей категории наложниц — вовсе не достижение. Но ведь ей совершенно некому помочь.
Ланьхуа с раздражением услышала, как за стеной снова хнычет Кианг, ее соседка. Эта дуреха дни и ночи напролет ревела, портя цвет лица, — а все потому, видите ли, что тосковала по семье и любимому дому. Но что толку горевать? Разве от этого что-то изменится?
Ланьхуа отложила кисточку и прошлась по комнате. Подошла к шкатулке, куда складывала жалованье, приходящее из казны, и пересчитала монеты. Кажется, у нее появилась идея. Она позвала своего доверенного евнуха, вручила ему несколько монет и попросила пригласить придворного ювелира.
Да, ей давно пора придумать, как выбраться из этого богом забытого угла. В эту глухую часть сада никто никогда не заглядывает, и уж тем более император.
— Ань Дэхай, я хочу посадить перед окнами орхидеи, ведь здесь так тоскливо. Пригласи завтра садовника. Я желаю, чтобы цветы цвели круглый год.
Пусть она живет в глухом углу, но его можно сделать таким прекрасным, чтобы император сам пожелал посетить его.
2016 год
— Алиса Викторовна! Новый заказчик звонит, кажется, крупный. На кого переключить? — Секретарша Олечка говорила взволнованным шепотом, словно боялась, что заказчик на другой линии может их подслушать.
— Давай на меня, — устало распорядилась Алиса.
По большому счету поговорить могли Олег или Наталья, но раз заказчик крупный, лучше не рисковать. Все же на дворе кризис, а строительство загородных домов и ремонт помещений — это скорее роскошь, а не первостепенная необходимость. Стоит ли удивляться, что число заказов в их фирме резко сократилось.
