Озябшие оперативники, до этого болтавшие с мужиками возле киоска, где продавали подогретое пиво, к удивлению последних, мигом натянули на лица темные маски с прорезями для глаз и с двух сторон двинулись к бару.
Анисимов первым поднялся на крыльцо. Из приоткрывшейся двери тут же показался официант в форменной курточке, в руке у него была зажженная сигарета, он выжидательно взглянул на капитана.
— Здесь? — негромко спросил Анисимов.
Тот едва заметно кивнул и отошел в сторону, пропуская гостей, после чего сделал глубокую затяжку.
Натянув маску, Анисимов распахнул дверь, едва не сбив с ног пожилую подавальщицу с подносом, полным грязной посуды, который со звоном грохнулся на пол.
Несколько студентов, потягивающих пиво за стойкой, вскочили, а десяток парней со стрижеными затылками, сидевших за сдвинутыми столиками в дальнем углу, лишь лениво повернули головы в сторону ворвавшихся.
Анисимов сразу заметил Дона, он же Вячеслав Доронин, некогда известного авторитета местной группировки, ныне, по слухам, завязавшего. Его огромная фигура возвышалась во главе стола среди братков и девиц, подобранных где-нибудь на Тверской.
— Серега, ты, что ли? — спросил Дон, продолжая обнимать какую-то маруху и присмотревшись к его маске. — Ловишь, что ль, кого?
— Да ищем тут одного… — Анисимов подошел к их столу. — А вы тут киряете, типа, отдыхаете?
— Здорово! — протянул руку Дон. — Тенгиза ждем с его пацанами… Чего-то он опаздывает. Садись, посидим, покалякаем… Да нет тут твоих фраеров! Свои все пацаны…
Но в этот момент браслет наручников защелкнулся на его запястье.
— Ты арестован! — сказал Анисимов и махнул перед лицом Дона бланком с печатью и подписью. — Спокойно, Вячеслав, без лишних телодвижений, ты меня знаешь.
— Ты че, в натуре? — не понял Дон. Его маленькие медвежьи глазки стали наливаться кровью, а собутыльники вскочили, но он жестом велел им сесть обратно. — Спокуха! За что? Серега, ты, случаем, не перегрелся?
— Всем на пол! — скомандовал Анисимов и направил свой «макаров» на Дона. — А ты встань, когда с тобой разговаривают!
Девицы взвизгнули, нырнули под стол, братки вслед за ними. Дон встал, продемонстрировав присутствующим огромную разницу в весовых категориях между собой и отнюдь не щуплым капитаном.
— Серега, ты че?.. Это ж я!.. Да ты сыми с морды носок этот рваный, не боись… Не узнаешь уже?
И даже протянул руку, чтобы сорвать маску с лица Анисимова.
— Руки! — заорал тот, отступая. — Руки за головы!
Оперативники между тем деловито обшаривали карманы братков, которые послушно положили руки на затылки. На пол выкладывались выкидные ножи, газовые пистолеты, кошельки, бумажники, какие-то пластиковые мешочки.
Студенты, до этого разинув рты смотревшие на задержание, опомнились и на цыпочках потянулись к выходу.
— Куда?! — крикнул им вспотевший Анисимов. — Сафронов, не пускай их! Будете понятыми, поняли?
— И Сафрон здесь? — покрутил головой Дон. — Ты че, Анисим, никак решил меня вместо Муму утопить?
— Поговори мне… — Анисимов подтолкнул его на выход. Сафронов уселся, чтобы начать заполнять протокол задержания.
Когда они появились снаружи, Дон отшатнулся, встреченный резким, после полутьмы бара, светом ламп телевизионщиков, и тут же увидел нацеленную на него видеокамеру. Это привело его в бешенство.
— Ты, сука, совсем оборзела? Меня для кино снимаешь? — заревел Дон и рванулся с крыльца так, что Анисимов упал на бок и потащился вслед за ним, прикованный наручниками.
— Стой! — крикнул он, пытаясь подхватить выпавший пистолет. — Славка, стой!..
Но Дон бешено сметал всех, кто попадался на пути, волоча за собой тело капитана Анисимова, обмякшее после звучных ударов головой о бетонные ступеньки, и несколько капель брызнувшей крови попали на объектив телекамеры…
Галя на мгновение, не больше, встретилась с налившимися глазами авторитета.
— Я те поснимаю, сука! Я те припомню!..
Она едва успела отскочить, когда он на ходу выбил у из ее рук видеокамеру, та упала на асфальт, после чего рванул по тротуару, волоча за собой Анисимова, и скрылся в гуще толпы. От него шарахались, перед ним расступались, потом толпа снова смыкалась.
