"Замечательно! По собственной дурости влез в драку с заведомо сильным соперником, не добил его, ослеп, так еще и сам себя замуровал в клетке с самой язвительной стервой в мире!" - Тиен сполз по стенке на пол и приложил холодные ладони к воспаленным векам. Глаза жгло и выкручивало, будто кто-то засунули туда раскаленый прут и проворачивали, раз, за разом заставляя мага чувствовать боль.
- Тиен, что с тобой? - прозвучал совсем близко голос Весты с нотками беспокойства, так для него не свойственными.
- Ничего себе, ты помнишь, как меня зовут!? Я думал так и буду слышать от тебя: "эй, ты", идиот, придурок и кретин, - маг бодрился из последних сил, не желая показывать насколько ему плохо.
- Дурак,- беспокойство из голоса не ушло, отчего оскорбление прозвучало не обидно. - Дай посмотрю, - она отвела его руки, наступила напряженная тишина. - Я так понимаю, ты ослеп и не можешь вылечиться, потому что всю силу потратил на паука?
- Да, - неохотно сознался Тиен, вновь прижимая холодные подушечки пальцев к глазам. И приготовился выслушать беспочвенные обвинения от вредной дамочки в своей бестолковости, на которые у него даже не будет сил ответить.
- Эй вы, клуши, есть из вас маг огня? - Тиен услышал привычные властные интонации.
- Нет, - раздалось робко в ответ, дальше последовал шепот. - Это же он, ну помнишь тогда в клубе, его еще в Маринкиной смерти обвинили.
- Точно.
- Кто вам разрешал трепаться, - шикнула на осмелевших девушек Веста. - Ты держись, мы сейчас выберемся и отвезем тебя в больницу, - мир перевернулся, Веста пытается его успокоить и подбодрить.
- Ты дверь видела? Сможешь открыть? - показная бодрость не вышла, голос звучал все слабее, сохранять рассудок было все сложнее.
Шаги, гулкий удар, вероятно ногой, по железной решетке.
- Пустоголовые, есть идеи как ее открыть?
- Я могу попробовать обрушить часть стены, - голос девушки нерешительно дрожал.
- Ага, а заодно и часть потолка, - съязвила Веста. - Видела я, какая ты ловкая и умелая волшебница. Есть идеи без разрушений?
Больше предложений не последовало.
- Звони, Рику, - попросил Тиен. - Он быстрее приедет, чем я восстановлюсь.
- В этом подземелье не ловит телефон, - огрызнулась Веста, скорее по инерции, злясь на ситуацию, а не на него.
- Ты больше не восстановишься никогда, - опять робко подала голос незнакомка. - Ты исчерпал весь лимит, Жезл заблокировал тебя и не даст больше использовать энергию.
- Не расстраивайся, наша медицина очень далеко шагнула вперед, возможно, врачам удастся восстановить зрение, - присоединилась к жалостливым увещеваниям ее подружка. - Будешь жить как нормальный человек - не маг.
Он думал, что хуже уже быть не может. Оказалось, может.
- Милые дамы, - Тиен натянул улыбку, продолжая держать марку, и изображать видимость спокойствия, - кто-то из вас может объяснить, почему артефакт заблокировал меня, не дав на полную катушку воспользоваться силой, а вот мерзкая потусторонняя тварь беспрепятственно обращается, выпускает парализующие шипи и лучи-смерти из глаз. Такое впечатление, что Жезл начал подыгрывать нечисти, - Тиен задвинул ненужные переживания.
- Иногда рождаются уникумы, которым для обращения нужно совсем мало энергии, - решилась на ответ, после непродолжительного молчания одна из пленниц. - Но этот был еще более уникальный, чем те, с которыми нам приходилось сталкиваться раньше. Он обращался когда хотел, знал и умел пользоваться всем своим арсеналом. Нам удалось выяснить, что откуда-то, возможно вообще из другого мира, появился сильный колдун, желающий захватить власть. Думаем, он набирает армию из оборотней, усиливает их возможности неизвестными нам амулетами и учит пользоваться силой.
- Сколько вас?
- Не...
- Много. Нас очень много, - оборвала разговорчивую подружку вторая пленница. - А вот кто вы такие? Откуда взялись?
- Что голос прорезался?! - рявкнула на осмелевшую девушку Веста. - Баранов в стаде тоже много, но хватит одного матерого волка перерезать их всех.
- Не знаю, откуда вы такие могучие и великие взялись, - девочка попыталась отбить подавляющий и сносящий все на своем пути напор Весты, - но толку от вашего могущества. Не можем мы многого, и, слава Богу, нет искушения черпнуть лишнего и выгореть, навсегда оставшись без силы.
