- Ах, выставка, - вроде вспоминая о чем-то малозначительном, Света закинула ногу на ногу, полы халата разъехались, обнажая крепкие подтянутые бедра. - Не хочу. Я ничего не понимаю в картинах. Скука смертная: кораблик в шторм, кораблик в штиль, дерево в поле, много деревьев в лесу. Или того хуже пятна, полосы, кружки, - она остановила свой выбор на жемчужном гарнитуре, в оправе из белого золота, рассматривала его, не глядя на мужа.
Плечо пронзила боль.
- Носить красивые цацки ты хочешь?! - Денис стоял рядом, его рука сдавливала у основания шеи. - Ездить отдыхать по три раз в год на море нравится?! - хватка ослабла. - Значит, будешь изображать, что тебе нравятся картины, мило улыбаться моим инвесторам и дружелюбно щебетать с их женами, - он сдвинул ткань халата, наклонился и поцеловал оголенное плечо, в месте, где еще жгло от тисков его пальцев. - Постарайся в этот раз не налегать на алкоголь, - он примиритель улыбнулся, его телефон истерично заверещал. - Да, со связью что-то, прервалось, говори дальше, - он повернулся к жене, прикрыв трубку рукой. - Не обижайся, я тебя люблю. Ты, вроде хотела "Кайен", завтра купим. Хватит переспрашивать! - снова Денис вернулся к телефонному разговору. - Молчу, значит все понятно.
С кислым, обиженным выражением лица Света послала мужу воздушный поцелуй, поднявшись, отправилась в гардеробную, облачаться в наряд.
Она слонялась по залам картинной галереи с видом заядлой эстетки останавливалась перед мазней популярного современника, иногда комментируя, выуживая из памяти сложные слова, вызубренные специально для таких случаев. Музыкальным сопровождением организаторы выбрали классическую музыку - слащавый набор звуков без слов и смысла. Когда обязательная программа по улыбкам и общению была выполнена, Света уличила момент и выскользнула на улицу покурить тайком.
Она успела сделать пару затяжек, когда перед ней затормозил черный джип. Толчок в спину и одновременный удар по затылку, Светлана отключилась.
Открыла глаза и ничего не увидела, только легкое покачивание, характерное для едущей машины, запах кожи салона и дорогого мужского одеколона. Ее руки были крепко замотаны, на глазах не пропускала света повязка, рот заклеен скотчем. Она запаниковала, начала извиваться и мычать. Ни какой реакции со стороны похитителей не последовало. Дезориентированная во времени и пространстве девушка не могла определить как долго и куда они едут. Изредка ей казалось, что в урчании механизмов машины она слышит дыхание водителя. Автомобиль начало трясти сильнее, девушка поняла, что они выехали на проселочную дорогу. Через полчаса стиральной доски под колесами они остановились. Ее выволокли и бросили на землю, затем она вновь потеряла сознание. Когда очнулась, то поняла, что ее руки больше ничего не сдерживает, кляпа нет, осталась только повязка на глазах и неприятное сдавливающее ощущение под грудью. Она потянулась, сдернув тряпку с глаз и заорала. Кричала долго, пока не сорвала голос. Она болталась, подвешенная на тридцатиметровой высоте, за ветку гигантской сосны посреди леса. Огромное дерево возвышалось над остальными. Свете хорошо был виден собственный особняк, стоящий на опушке лесного массива.
Потеряв голос и надежду быть услышанной, девушка поняла, что никто, кроме нее самой ей не поможет. Раскачиваясь на верёвке, она постепенно увеличивала амплитуду, пока не ухватилась ногами и руками за шершавый ствол дерева. Удерживаясь и, не переставая реветь, она села на ветку, развязала под грудью верёвку, потеряв единственную страховку.
- Главное не смотреть вниз, - как мантру повторяла Света, обдирая пальцы в кровь, спускалась от ветки к ветке. Нервное напряжение и дикий страх не давали почувствовать усталость в мышцах и боль на ободранной коже.
Когда до земли оставалось метров двадцать, у Светы случилась настоящая истерика, ветви закончились, внизу был гладкий прямой ствол, с редкими сухими огрызками отмерших веток. На последней, полноценной ветви, свернувшись змеей, лежала динамическая веревка, на подобии тех, с которыми экстремалы прыгают с моста.
