— А ты уверена, что беременна?
Риа раздраженно поменяла местами скрещенные ноги в черных шелковых чулках.
— Да.
— Исходя из последних месячных?
— Исходя из надежной научной методики, которой вчера утром пользовался мой гинеколог, — обиженно бросила Риа. — Я беременна, мистер Маккензи, и отцом ребенка являетесь вы.
Тейлор самодовольно улыбнулся:
— А здорово мы познакомились, а? Вопрос поразил Риа.
— На то и вечера с коктейлями, чтобы люди знакомились. Какое значение имеет то, как мы познакомились?
— Может, никакого. А может, решающее.
— Потрудись объяснить.
— Хорошо. — Повернувшись, Тейлор посмотрел в лицо Риа. — Последними выборами я приобрел себе массу врагов. Они сгорали от желания увидеть мое поражение, но я победил. Однако до приведения меня к присяге еще несколько месяцев. Примем как аргумент, что мои враги ищут возможность дискредитировать меня. В чем я наиболее уязвим?
— Ты всегда был таким параноиком? Маккензи проигнорировал замечание Риа и продолжал вить логическую нить:
— Я холостяк. Бликер женат на одной и той же женщине уже тридцать с лишним лет, и у него восемь детей и пятнадцать внуков. Бликер — рубаха-парень, солиден и надежен, как дядюшка Роджер. Во время выборов никому и в голову не придет совать нос в его личную жизнь. Я же на тридцать лет моложе и не женат. Стоит мне уйти с обеда или из бинго с дамой, — Маккензи хлопнул в ладоши, — и все начинают судачить о том, чем мы будем заниматься в постели.
Риа смахнула несуществующую пушинку с плеча и театрально взглянула на часы.
— Полагаю, что рассуждения эти приведут к какому-то выводу. В противном случае, я считаю, будет справедливо сказать, что меня интересует лишь, чем ты занимался в постели со мной, да и то только потому, что результатом этих занятий стал ребенок.
— Хорошо, хорошо, я действительно подвожу к выводу. — Маккензи присел на угол стола: одна нога в итальянском ботинке из мягкой кожи уперлась в красный ковер, другая медленно раскачивалась в воздухе. Тейлор обнял колено руками и, мерно раскачиваясь, смотрел прямо в глаза Риа, не в силах оторваться от двух изумрудов в пушистой оправе невообразимо длинных, изогнутых, темных ресниц. — Я полагаю, что наша встреча не была случайной, мисс Лавендер. Думаю, вам заплатили мои противники, желая скомпрометировать меня самым гнусным образом.
— У тебя с головой все в порядке?
— Ведь так обстоит дело?
Не в силах поверить собственным ушам, Риа помотала головой.
— Да ты же победил, придурок. Если здесь был политический заговор, он провалился сразу же после оглашения результатов выборов.
— Но я еще не приведен к присяге. Чтобы свалить меня, лучшего способа и не придумаешь: возникает забеременевшая женщина, утверждающая, что я — отец ее ребенка. Бликер начинает настаивать…
Речь Маккензи прервал смех Риа.
— Если бы я была провокаторшей, то избрала бы менее болезненный способ шантажа, а не выблевывала бы каждое утро свой завтрак в унитаз и не приходила бы с работы такой измотанной, что даже расчесывание волос на ночь становится невыполнимой задачей.
По мере того как смысл обвинения Маккензи со всей ясностью доходил до нее, Риа овладевала ярость.
— Мне все это нужно еще меньше, чем тебе. Для меня в настоящий момент рождение ребенка более чем некстати. У меня собственная карьера, мистер Маккензи. Я архитектор с хорошей репутацией, и мой рабочий график забит до отказа на несколько месяцев вперед.
— Не повезло. Это лишний раз говорит в пользу моих аргументов относительно контрацептивов. Если вам угодно гулять направо и налево, то следует придерживаться некоторых правил контроля за рождаемостью.
Лицо Риа побелело от бешенства.
— Я не гуляю направо и налево!
— В самом деле? Ну, мой опыт говорит об обратном. Что вас заставило вытаскивать на свет мое имя? Последняя соломинка? Или таким образом вы хотите заполучить отчество для ребенка?
— Вы подонок.
— А чего еще вы от меня ожидали? Рассыпаться перед вами в благодарности за то, что носите моего ребенка?
— Ты выслушаешь меня или нет?
— Нет. — Маккензи указал пальцем на живот Риа и зло крикнул: — Дядюшка Сэм будет папочкой для твоего ребенка — вот все, что я знаю!
