Я оглушено молчал, поразившись правде этих слов, как будто приоткрылась какая-то очень важная для меня тайна. Наконец, я заговорил:
— Сейчас я вспоминаю мою жизнь и понимаю, что в ней были точки выбора, но я выбирал… не лучшее. Потому что выбор лучшего всегда связан с риском… это всегда была ступенька выше моего роста, и всегда у меня был страх на неё вступить. И поэтому я выбирал более низкую. Выходит, всю жизнь мною руководил лишь страх, и только он определял мой выбор. — Я поковырялся вилкой в тарелке и вдруг замер… до меня дошло. Я посмотрел на Петра и с волнением произнёс:
— Так… я, кажется, понял: а ведь сегодня — тоже точка моего выбора!
Пётр молчал и с интересом смотрел на меня. Это меня приободрило, и я продолжил:
— Да… Сегодня — точка выбора, и я сегодня уже несколько раз выбирал вопреки страху. И сейчас поступлю так же. — Я перевёл решительный взгляд на Петра. — Ты поел? — Пётр кивнул. — Тогда поехали.
Я решительно встал, подошёл к шкафу-купе, отодвинул дверцу, достал аптечку, из неё вынул медицинскую полумаску и протянул её Петру.
— На, одевай. Ты будешь у нас больной.
Пётр послушно одел маску, остались только живые глаза. Я достал зеркальные очки и протянул ему. Он их надел и сверху поднял капюшон верховика. Отлично! Теперь он отлично защищён от камер распознавания лиц!
— Куда мы едем? — решительно осведомился я.
— До места меня провожать не надо. Я прошу помочь, разве что, выбраться из полиса…
— Нет! — прервал его я. — Я помогу тебе добраться до места и прослежу, чтобы ты остался цел. Если у тебя есть враги, то я смогу тебя от них защитить.
— Благодарю… друг… — прошептал Пётр. — Но уверен ли ты, что знаешь… лучший выбор?
Я весело обернулся к нему.
— Послушай, друг, — в тон ему ответил я. — У меня есть такое внутреннее ощущение, что ты — лучшее, что было за последние несколько лет в моей жизни. И я знаю, что я — лишь небольшой эпизод в твоей, но в моей жизни всё, что сейчас происходит, это — важнейшая её часть. И я хочу прожить мою жизнь до конца, чтобы не жалеть, что сегодня испугался и отступил… Ведь я не прощу себе, что отступил…
Пётр снял очки. В его глазах блестели слёзы. Он шагнул ко мне и вдруг крепко обнял меня за плечи. Я немного растерялся.
— Я помню о твоих вопросах, — подмигнул он. — Поехали!
— Куда?
— На восток. На северо-восток…
— На северо-восток мегаполиса?
— На северо-восток страны.
Я с неудовольствием посмотрел на него. Он шутит?
— Может быть, тебе пора довериться мне? Скажи, куда поедем, и я рассчитаю оптимальный маршрут.
— Может не получиться, — покачал головой Пётр. — Путь лёгким не получится.
Я хмыкнул, пошёл и достал из сейфа аудиоударный пистолет и пару зарядных аккумуляторов к нему.
— Зачем это? — как-то робко спросил Пётр.
— Как зачем? — удивился я. — Пригодится!
— Нет, не пригодится, — твёрдо глянул на меня Пётр.
— Почему не пригодится? Как же я буду защищать нас… в смысле, тебя?
— Нас будет защищать другое.
— Другое? Что же оно тебя не защитило, когда ты чуть не окочурился в парке?
— Оно защитило, — загадочно произнёс Пётр. — Я же не умер. Видишь?
Мне на это нечего было сказать. Я ничего не понял. Не мог же он знать, что я нахожусь поблизости и спасу его.
— У меня есть вопрос… — угрожающе начал я.
— Я понял, — улыбнулся под маской Пётр, — разреши ответ дать потом?
— Хорошо. Я вопрос запомнил, — проворчал я.
Я законсервировал энергосистемы отсеков, потом мы спустились на элеваторе и вышли на улицу. И тут же вдоль блок-хауса проехал полицейский магнекар.
Мы с Петром переглянулись. Я взглянул вдаль, туда, где начинался парк. Там была остановка общественного транспорта. Рядом с ней стоял в странной форме человек. Что за подразделение такое? Я не понял издалека. Я посмотрел в парк и сквозь редкие деревья увидел в глубине его какое-то движение. Присмотревшись, я увидел людей в той же форме.
— Пётр, что же это такое? — строго спросил я его. — Это что, тебя ищут?
— Да… — ответил Пётр и опустил голову. После этого вскинулся и быстро начал говорить:
— Андрей, это опасно, и я не прав, что попросил помощи у тебя! Ещё не поздно тебе…
— Нет! — Меня раздражали эти пустые уговоры. — Мы больше не будем говорить об этом. — Прими, что происходит, как есть. И где же это твоё «другое», что защищает нас? Пора его доставать!
