— Люди Звезды! — закричал ей на ухо Эдинар. — И другие негодяи на фрониалах! Срази их смертоносной молнией талисмана…
Голос молодого рыцаря перешел в крик. Его оттеснили от Кадии, и рыцарь исчез в темной массе тел. Через мгновение исчез Сайнлат, а Мелпотис и Калепо были сбиты с ног и распростерлись на земле.
— Талисман! — в отчаянной мольбе вскричала Кадия. — Помоги.
Оно высоко подняла обрубленный меч, и в тот же момент почувствовала, что падает. Трехвекий Горящий Глаз выскользнул из ее пальцев. Она увидела ослепительную зеленую вспышку, услышала чей-то крик. Толпа била и трепала ее как лист на ветру, и сознание она потеряла, прежде чем упала на булыжную мостовую.
Она пришла в сознание и почувствовала, что едва может дышать от придавившего ее веса, а шевелиться не может совсем. Сводящий с ума шум бунта стих, и она слышала только стоны, плач, крики о помощи, ржание фрониалов и покряхтывание и ругань мужчин, занятых тяжелым трудом.
С нее снимали трупы.
Одно колено сильно болело, но доспехи, или магия талисмана, уберегли ее от худшей участи. Шлем все еще находился на голове, и она лежала лицом на чем-то или ком-то.
— Кавалеры! — прохрипела она. — Это я. Кадия. Как вы?
— Твои воины тебе уже не помогут, — услышала она звонкий женский голос.
Прежде чем Кадия смогла издать хоть звук, последнее тело было сброшено с нее и руки в стальных перчатках грубо схватили ее и подняли на ноги. От головокружения она плохо видела, колено жутко болело, и она не устояла бы на ногах, если бы ее не поддерживали два воина-саборнианца.
Кадия медленно подняла голову. Зрение почти вернулось к ней, и она увидела, что толпа исчезла с бульвара, оставив за собой горы тел. Ее окружали фрониалы в усыпанной драгоценностями сбруе, нервно перебиравшие ногами среди мертвых тел. Всадники были вооружены с ног до головы и одеты с варварской роскошью. Все были в красных плащах из перьев.
Командовала ими взиравшая на Кадию с презрительной улыбкой на губах женщина в великолепной короне в виде птицы на голове. Ее доспехи были серебристо-черными, а на шее висела платиновая Звезда.
— Свяжи ведьму, Лукайбо, — приказала она, — потом займись талисманом. Сделай так, как я сказала, если не хочешь, чтобы тебя постигла участь Кифоро, Теджа и других жалких тварей.
Один из воинов держал Кадию, а другой связал ее по рукам и ногам. Потом мужчина по имени Локайбо снял с пояса ножны и положил на мостовую. Опустив взгляд, Кадия увидела, что Трехвекий Горящий Глаз лежит на залитых кровью булыжниках. Капля янтаря в эфесе была тусклой. Рядом валялся мертвый мужчина с широко открытыми глазами, чуть дальше — пять кучек пепла, которые недавно были человеческими существами. Они явно пытались поднять волшебный меч и были испепелены за старания. Но несгоревшее тело…
Кадия чуть не разрыдалась, узнав Сайнлата. Рыцаря не затоптала толпа, из его горла вертикально торчал двуручный саборнианский меч.
— Ступай в мир иной, Кавалер, — прошептала она, чувствуя, как по щекам потекли слезы.
Она почти не обратила внимания на то, что Локайбо стальным сапогом надвинул ножны на тупое лезвие талисмана. Затем он поднял Горящий Глаз и привязал его к Кадии, прижав ее руки к туловищу и обмотав несколькими витками крепкого каната.
— Перебрось ее через седло, — приказала женщина в короне. — Пора торопиться во дворец, там все готово.
— Где мои остальные рыцари? — спросила едва слышно Кадия. — И кто вы?
— Твои приспешники мертвы, ведьма, их смела толпа. Я — императрица Наелора.
Тебе выпала большая честь присутствовать при моем восшествии на трон, после того как я передам талисман Орогастусу.
