шли дела,
И вдруг
Сгорели пламенем дотла — не дела,
а зола…
Весь год
Жила-была и вдруг взяла — собрала
и ушла,
И вот —
Опять весёлые дела у меня.
Теперь,
Хоть целый вечер подари, подари,
подари,
Поверь —
Не буду даже говорить.
Ларисе Лужиной
Наверно, я погиб: глаза закрою — вижу.
Наверно, я погиб: робею, а потом —
Куда мне до неё, она была в Париже,
И — я вчера узнал — не только в нём одном.
Какие песни пел я ей про Север дальний!
Я думал, вот чуть-чуть — и будем мы на «ты»,
Но я напрасно пел о полосе нейтральной —
Ей глубоко плевать, какие там цветы.
Я спел тогда ещё — я думал, это ближе —
Про счётчик, про того, кто раньше с нею был,
Но что ей до меня, — она была в Париже,
Ей сам Марсель Марсо чего-то говорил.
Я бросил свой завод — хоть, в общем, был не вправе
Засел за словари на совесть и на страх,
Но что ей до того, — она уже в Варшаве,
Мы снова говорим на разных языках.
Приедет — я скажу по-польски: «Проше, пани!
Прими таким, как есть, не буду больше петь…»
Но что ей до меня, — она уже в Иране,
Я понял, — мне за ней, конечно, не успеть.
Она сегодня здесь, а завтра будет в Осле…
Да, я попал впросак, да, я попал в беду!..
Кто раньше с нею был и тот, кто будет после, —
Пусть пробуют они, я лучше пережду.
У меня запой от одиночества…
У меня запой от одиночества.
По ночам я слышу голоса.
Слышу вдруг — зовут меня по отчеству,
Глянул — чёрт. Вот это чудеса!
Чёрт мне корчил рожи и моргал,
Я ему тихонечко сказал:
— Я, брат, коньяком напился — вот уж как!.
Ты, наверно, пьёшь денатурат…
Слушай, чёрт, чертяка, чёртик, чёртушка,
Сядь со мной, я очень буду рад.
Неужели — чёрт возьми! — ты трус?
Слезь с плеча, а то перекрещусь!
Чёрт сказал, что он знаком с Борисовым
(Это наш запойный управдом).
Чёрт за обе щёки хлеб уписывал,
Брезговать не стал и коньяком.
Кончится коньяк — не пропадём!
Съездим к трём вокзалам и возьмём.
Я уснул — к вокзалам чёрт мой съездил сам…
Просыпаюсь — снова чёрт! Боюсь:
Или он по новой мне пригрезился,
Или это я ему кажусь.
Чёрт ругнулся матом, а потом
Целоваться лез, вилял хвостом.
Насмеялся я над пим до коликов
И спросил: — Как там у вас в аду
Отношенье к нашим алкоголикам?
Говорят, их жарят на спирту?
Чёрт опять ругнулся и сказал:
— Там не тот товарищ правит бал!
Кончилось. Светлее стало в комнате.
Чёрта я хотел опохмелять, —
Но растворился чёрт, как будто в омуте.
Я всё жду, когда придёт опять.
Я не то чтоб чокнутый какой, —
Но лучше с чёртом, чем с самим собой!
[1965–1966]
Гололёд на земле, гололёд,
Целый год напролёт, целый год,
Будто нет ни весны, ни лета.
Чем-то скользким одета планета,
Люди, падая, бьются об лёд.
Гололёд на земле, гололёд.
Целый год напролёт, целый год…
Даксе если планету в облёт,
Не касаясь планеты ногами,
Не один, так другой упадёт —
Гололёд на земле, гололёд, —
И затопчут его сапогами.
Гололёд на земле, гололёд,
Целый год напролёт, целый год,
Будто нет ни весны, ни лета.
Чем-то скользким одета планета,
Люди, падая, бьются об лёд.
Гололёд на земле, гололёд.
Целый год напролёт, целый год…
И, хотя на поверхности лёд, —
На гигантский каток не похоже.
Только зверь не упавши пройдёт
Гололёд! — и двуногий встаёт
На четыре конечности тоже.
Гололёд на земле, гололёд,
Целый год напролёт, целый год,
Будто нет ни весны, ни лета.
Чем-то скользким одета планета,
Люди, падая, бьются об лёд.
Гололёд на земле, гололёд.
Целый год напролёт гололёд…
ПАРУС. ПЕСНЯ БЕСПОКОЙСТВА
А у дельфина взрезано брюхо винтом.
Выстрела в спину не ожидает никто.
На батарее нету снарядов уже.
Надо быстрее на вираже.
Парус! Порвали парус!
Каюсь! Каюсь, каюсь!
Даже в дозоре можешь не встретить врага.
Ото не горе, если болит нога.
Петли дверные многим скрипят, многим поют.
Кто вы такие? — вас здесь но ждут.
Парус! Порвали парус!
Каюсь! Каюсь, каюсь!
Многие лета тем, кто поёт во сне.
Все части света могут лежать на дне.
Все континенты могут гореть в огне,
Только всё это — не по мне.
Парус! Порвали парус!
Каюсь! Каюсь, каюсь!
Корабли постоят — и ложатся на курс,
Но они возвращаются сквозь непогоды.
Не пройдёт и полгода, и я появлюсь,
Чтобы снова уйти на полгода.
Возвращаются все, кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
