– Стой!
Тим не сразу понял, кто кричит ему «стой», но исполнил команду: рванул вожжи на себя, тормозя стремительный бег тройки. Через миг он сообразил, что проскочить ворота толла на скорости у него бы не вышло – проезд был слишком узок. Лошади, раздувая потные бока, перешли на шаг и с трудом протиснулись между ржавыми конструкциями, зазубренный металл оцарапал борта кэрроджа с противным протяжным скрипом.
– Останови! – опять приказал Бегун.
Лицо вождя дергалось, как у припадочного. Из-под нависшей брови на Книжника смотрел налитый кровью глаз. Здоровый глаз сверкал таким бесстрашием, что Тим невольно почувствовал уважение к своему старому врагу.
Бегун, конечно, был конченым, отбитым на всю голову, но смелости ему было не занимать. Как и Белке. Книжник подумал, что ее оскорбило бы такое сравнение, но… в этой безумной отваге, в этой безграничной целеустремленности Белка и Бегун были схожи, как брат и сестра. Может, именно потому они и ненавидели друг друга до колик?
– Останови, – повторил Бегун и вытер рукавом кровавую соплю, повисшую на кончике ободранного носа. – Я встречу их как надо…
Книжник не стал возражать, просто кивнул.
Если уж он развязал Бегуну руки, то смешно мешать ему действовать.
Позиция казалась надежной. Массивная эстакада прикрывала их и от снайперов, охраняющих мост, и от стрелков, расположенных на небоскребах со стороны Тауна. Зато пулемет Бегуна отлично простреливал все пространство перед выездом с эстакады.
Вождь шагнул к пулемету и едва не рухнул, как стреноженная лошадь. Он посмотрел на Сибиллу, продолжавшую держаться за его ногу, с удивлением, как будто он впервые ее увидел.
– Ноги мои отпусти, – сказал он почти ласково. – Я ж наебнусь!
Сибилла с трудом отпустила колени вождя и села в стороне.
Глаза у нее были мутные, словно она все еще приходила в себя после удара. Нехорошие были глаза. Бегун присмотрелся и решил не церемониться. Он схватил жрицу за плечо и рывком поднял на ноги.
– Ленту! – заорал он в лицо Сибилле. – Ленту мне подавай! Потом валяться будешь!
Крик подействовал на жрицу, как ледяная вода. Сначала она отшатнулась, но через секунду уже бросилась на свое место, к патронной коробке.
На лице вождя возникла довольная ухмылка, он стал поудобнее и положил пальцы на гашетку. Книжник спрыгнул с облучка и снял со спины автомат.
Бегун осклабился.
– Что, Червячок? Помочь решил?
Он развернул турель в сторону эстакады, повел стволом вправо-влево, примериваясь к прицелу. Книжник присел у колеса ган-кара, спрятавшись за перекрученной железной балкой отбойника.
Только бы челы из Тауна не остановили повозки! Пусть Беспощадный будет милостив, и он получит свою добычу!
Рот у Книжника пересох, сердце стучало в ребра, но он не боялся – предчувствие битвы заставляло его кровь вскипать. Он плотно прижал приклад к плечу, вдыхая запах сгоревшего пороха и оружейного масла – самые успокаивающие ароматы в мире. Еще летом он брезговал брать в руки оружие, а сегодня не представлял, как без него можно выжить.
«И это тоже называется взрослеть», – подумал Книжник.
Ган-кар с преследователями вынесло из-под эстакады боком – ни притормозить, ни остановиться на льду возница не мог! На гололед и рассчитывал Бегун, выбирая позицию для засады.
Лошади перебирали ногами, стараясь зацепиться подковами за гладкий черный лед, но копыта проскальзывали, повозка шла юзом. Пулемет Бегуна зарычал, выплевывая струю свинца, на Книжника полетели горячие гильзы. Книжник даже не успел нажать на курок. Машинган вождя был наведен на цель умелой рукой, а что пулемет может сделать с живыми мишенями на расстоянии чуть больше полусотни ярдов, Книжник уже видел во время штурма Вайсвилля.
Поток свинца ударил в лошадей, в повозку, в двух вэрриоров в ней и за несколько секунд превратил все в фарш из дерева, металла и плоти. Потом машинган лязгнул и захлебнулся, затрещали вращающиеся вхолостую стволы. После грохота пулемета стало совсем тихо, так тихо, что Книжник подумал: заложило уши. Разбитый кэрродж валялся на земле, катилось прочь оторванное колесо. Разбросанные вперемешку куски человеческой и лошадиной плоти мало напоминали то, чем были несколько секунд назад.
