Понятно, что папа дятел заволновался, когда в гнезде из одного яйца вывелся длинноносый птенец!
— Мой сын, — сказал он дятлихе, — не может быть таким носатым. Я сильно подозреваю, что какой-то нахальный кулик подкинул нам в гнездо свое яйцо.
— Чего, чего? — встрепенулась дятлиха. — Пора бы знать, что в чужие гнезда яйца подкидывает только кукушка. А на кукушонка наш сын не похож. Он в точь-в-точь ты — перышко к перышку. Правда, нос длинноват и ножки кривые. Но со временем выровняется.
Дятлиха ошиблась. Птенец остался носатым, только это его ничуть не смущало. Он ловко лазил по деревьям, цепляясь за ствол когтистыми лапами и весело постукивая клювом, за что его и прозвали Тук-Тук.
Из его длинного граненого клюва вылетало множество вопросов: «Почему деревья не ходят? Почему зайцы не летают? Почему у птицы две ноги, а у комара шесть?» Но больше всего ему хотелось знать, почему дятлы не могут петь, как соловьи.
— Наверное, все дело в длине носа, — попробовала объяснить птенцу дятлиха. — В нашем роду твой нос самый длинный. И я хочу предупредить тебя, сынок, что он еще вырастет, если ты будешь им все время стучать, долбить. Оставь свой нос в покое. Зачем ты суешь его всюду, куда не надо, даже в муравейник?
— Кому не надо, а мне надо. Мне интересно, что там, в муравейнике, внутри. А потом, муравьи съедобные.
— Ты что, их пробовал?
— Пробовал! Но главное, я сделал важное открытие. Я их хватал и ронял. И они, падая ко мне на грудь, от злости обрызгивали мои перья своей муравьиной кислотой. Знаешь, мама, я стал чище, чем если бы выкупался в луже! Теперь я всегда буду принимать муравьиный душ.
Любопытство уводило Тук-Тука все дальше и дальше от родного гнезда.
Однажды молодой дятел очутился в незнакомом лесу. Там он увидел осину, чьи листья так дрожали, будто дерево знобило.
— Что с вами? Вы заболели? Не могу ли я вам чем-нибудь помочь? — вежливо осведомился Тук-Тук.
— Мне плохо! — еще сильней задрожала осина. — Они изведут меня.
Тук-Тук посмотрел вправо, потом влево. Нигде не было видно ни одного насекомого, ни на ветках, ни на стволе.
— Вы их не увидите, — горестно прошелестела осина. — Они под корой. Я погибла. Ни одна птица мне не поможет.
— И все же я попробую вас полечить.
Сильный клюв ударил по стволу. Кусочки коры посыпались, открывая вход в одно из убежищ личинок. Тук-Тук хорошо пообедал в этот день.
Болезнь осины оказалась запущенной. Лечение пришлось несколько раз повторить, отчего в стволе образовалось дупло. Но больная почувствовала себя лучше и любезно предложила дятлу поселиться в дупле.
— Ведь вы недосыпаете. Нельзя выспаться, когда на спину капает дождь.
— Конечно, приятно иметь над головой крышу, но я боюсь вас стеснить…
— Что вы! Мне будет приятно, что мой квартирант сам милый доктор Тук-Тук!
Осина разболтала родственникам и знакомым про молодого доктора, чей нос творит чудеса.
И зашелестели ветки деревьев:
— Доктор Тук-Тук, помогите! Доктор Тук-Тук, мы вас ждем!
Молодой дятел стал лесной «скорой помощью». Каждый день он летал по вызовам. Хорошо, хоть не будили по ночам.
Чтобы меньше тратить времени на перелеты, Тук-Тук выдолбил себе еще одно дупло в другом конце леса. Пожил там, а потом вернулся на старую квартиру.
В дупле, как обычно, было темно, ничего не разглядишь. Но Тук-Тук почувствовал, что в своем доме он не один. Под ним что-то зашевелилось.
Кто-то невидимый пискнул и больно ущипнул дятла за бок.
Потом еще раз ущипнул.
Не дожидаясь нового щипка, Тук-Тук вылетел из дупла.
За ним гналась разъяренная мухоловка-пеструшка:
— Нахал! Забрался в чужой дом, сел детям на голову…
— Но это же мой дом! — оправдывался сконфуженный дятел.
— Я тебе покажу, чей это дом!
Мухоловка взъерошила перья, готовясь к бою. И тут она узнала Тук-Тука.
— Ах, это вы! Извините…
Подлетел мухолов и тоже стал извиняться:
— Мы никогда не посмели бы, но нам сказали, что эту квартиру вы бросили. Между прочим, мы сделали ремонт, пухом утеплили пол. Конечно, вы вправе нас выставить. Но пожалейте наших малышей. Самим нам дупло не выдолбить. Сравните свой нос с нашими.
— Однако ваши носы здорово щиплются! — Дятел почесал клювом бок. — Я вас не прогоняю, живите. Куда ж вам деваться с детьми!
