Ничем не лучше своих предыдущих родственников цитрусовый мучнистый червец — уроженец Австралии, карантинный вид. Ныне он нашел места для обитания на всех материках и выбрал для питания более 250 видов растений. Такое его удовлетворение вкусов вызывает массовое опадение завязей и плодов. В СССР сначала его засекли в оранжереях в трудных 30-х годах. Думают, он попал к нам вместе с саженцами из США. А потом тесно стало его потомству в теплицах. Червецы появились под Сухуми и пошли гулять в цитрусовых садах Кавказа. Надеялись вытравить их ядохимикатами, но куда там, они, как и прежде, сосали цитрусовый сок.
Может быть, и на этот раз естественные силы природы выручат? Ведь еще в 20-х годах в Австралии был выявлен паразит мучнистого червеца — мелкий наездник-коккофагус. В 30-х годах, прижившись в США, он надежно охранял сады. Вот бы его к нам завезти! Пора. Была не была. 1935 год — первый завоз коккофагусов в СССР из США, но первый блин получился комом: паразиты оказались ослабленными во время дорожных перипетий и в лабораториях не удалось получить от них потомства. 1947 год — повторение того же эксперимента, закончившегося тоже неудачно. Но взялся за гуж, не говори, что не дюж. В 1960 году наездники третий раз прибывают в СССР из Калифорнии. И, надо же, о счастье, оно наконец улыбнулось! За 4 года было налажено массовое воспроизводство коккофагусов, что позволило расселить свыше 100 000 их особей в цитрусовых садах Абхазии на площади 44,5 гектара. В настоящее время с мучнистым червецом проблем нет.
Кровяная тля. Это из-за нее заварилась такая каша, расхлебывать которую пришлось в продолжение веков. А суть вот в чем. Рассматриваемая безмозглая мелюзга, получившая зловещее название за цвет своего хилого тела, — коренная жительница восточной части североамериканского континента, — несмотря на шаткое здоровье, сорвалась с насиженного места и стала обитателем всего света. На нее не обратили бы никакого внимания, если бы она гуляла сама по себе! А она взяла да начала вредить — в Европе с конца XVIII века, в России с 1872 года.
Для того чтобы кровяная тля немедля дала вспышки размножения, ей нужна прочная кормовая база, каковой являются яблони всех сортов. Именно на наших любимых фруктовых деревьях и ставила она свои рекорды по производству потомства за один сезон, выражающиеся числом в 31 цифру, общим весом в несколько раз больше веса населения всего земного шара. На корнях и побегах, где они питаются, рано или поздно появляются раны — питательная среда для дереворазрушающих микроорганизмов. Больные яблони чахли, усыхали, и их вырубали. В конце прошлого — начале нынешнего столетия потери от кровяной тли были немалые — ежегодные убытки составляли несколько миллионов рублей. Во что бы то ни стало надо было выйти из создавшегося трудного положения.
Мало ли бывает на свете чудес, на этот раз одним из них оказался миллиметровый наездник, именуемый Афелинус мали. Именно его привлекли во многих странах мира для решения доселе неразрешимой головоломки — для освобождения яблоневых садов от губительных тлей. У нас — тоже. Первый раз его завезли из Италии в сады Азербайджана в 1926 году, а потом еще несколько раз в 1930 году из США и стран Западной Европы. Начиная с 1931 года особи наездника были расселены на Черноморском побережье, в Молдавии и Средней Азии, где они прижились и начали активно действовать. К 1936 году плоды их деятельности обернулись плодами яблоневых садов. С тех пор кровяная тля так подавлена, что перестала быть вредителем. Несомненно, перед нами еще один пример, когда не было ни гроша, и вдруг — алтын. В биометоде, конечно.
Наряду с акклиматизацией, в биометоде популярна сезонная колонизация энтомофагов, то есть искусственное разведение и массовый выпуск естественных врагов против ранее неуправляемых вредителей. Представьте себе, возникают такие ситуации: первая — завезенные хищники и паразиты, активные летом после выпуска на волю, не приживаются на новых местах; вторая — местные перспективные энтомофаги малоподвижны и плохо перемещаются. Вот тогда в ход пускается испытанный на практике прием сезонной колонизации.
