На самом деле богомолы застывают неподвижно не в молитвенном экстазе, а подкарауливают добычу из засады, затаившись с приподнятыми передними хватательными ногами. Ведь они — дневные хищники-засадники. Трагический конец ждет любое насекомое, которое приблизится к богомолу: молниеносный разящий удар — и жертва бьется в тисках, она зажата между бедром и голенью, захват которых подобен пружинному смыканию зазубренного лезвия складного ножа. А бедро и голень богомола по рабочему краю покрыты шипами и образуют такой цепкий хватательный аппарат, что вырваться из него практически невозможно. Эти передние ноги настолько своеобразны, что уже только по ним всех богомолов легко отличить от других насекомых. Но не одними насекомыми бывают сыты богомолы. Среди них есть такие, которые для удовлетворения своих гастрономических потребностей охотятся на лягушек, ящериц, мелких змей, небольших птиц и мышей.
Все богомолы теплолюбивы, преобладающее большинство их обитает в тропиках и субтропиках всех частей света, а в нашей стране — в южных районах. Чтобы иметь более подробное представление о них, познакомимся поближе с одним — эмпузой полосатой — жительницей Южной Европы, известной в СССР в Южном Крыму.
«Заостренная физиономия эмпузы выглядит не просто хитрой: она пригодилась бы Мефистофелю. На конической голове торчат, словно кинжалы, расходящиеся рожки. Суставы ее длинных ножек снабжены пластинчатыми придатками, словно налокотниками рыцарей древних времен. Дугой приподнимается ее изрезанное по краям фестонами плоское брюшко. Увидевший ее впервые вздрогнет от удивления». Так образно охарактеризовал облик этого насекомого знаменитый французский энтомолог, основоположник учения о поведении насекомых Ж. А. Фабр.
Голова эмпузы с сильно выпученными глазами чрезвычайно подвижно соединена с удлиненным телом, будто при помощи хорошо смазанного шарнира, и находится в движении, словно антенна радара. Из трех частей груди передняя — наибольшая. Именно она несет передние ноги, которые породили в народе не одну легенду.
В тихий теплый летний день, когда на лугу мириадами резвятся разноликие насекомые, полосатая эмпуза устраивается на крепкой высокой травинке, принимает свою характерную позу и словно исчезает: ее окраска сливается с зеленым фоном растений. Так, затаившись, застыв неподвижно с приподнятыми хватательными капканами, она, как и другие богомолы, может сидеть не часами, а целыми сутками, подкарауливая добычу. Заметив, что недалеко от нее устроился толстый, жирный кузнечик, эмпуза в буквальном смысле слова пускает слюну, но не спешит, действует осторожно. Словно на цыпочках, несуетливо, бесшумно приближается к добыче, прицеливается и выбрасывает передние ноги — кузнечик тотчас пойман, дергается в тисках, он уже обречен. Вся активная фаза охоты происходит мгновенно (за 0,5–0,8 секунды) и совершенно неуловима для глаз.
Эмпуза — настоящая обжора: когда голодна, за один присест может проглотить жертву, превышающую даже массу ее собственного тела. Непомерное количество пищи перерабатывается секретом огромных слюнных желез и разными пищеварительными соками объемистого желудка. Самцам чревоугодие менее свойственно, чем самкам, а личинки обоих полов одинаково прожорливы. И лишь когда малыши превращаются во взрослых, аппетит у самцов резко снижается, а у самок, наоборот, усиливается.
Появившиеся на свет миниатюрные личинки эмпузы на первых порах трусливы, испытывают панический страх, если случайно столкнутся с хилыми тонконогими мелкими тлями. Личинки отбиваются от них передними ногами, и некоторые тли оказываются наколотыми на шипы хватательных приспособлений. Попробовав, что тли вполне съедобны, личинки начинают самостоятельно охотиться. Темпы их роста просто удивительны: после вылупления из яйца до взрослого насекомого масса тела увеличивается в 25 000 раз. Примерно такой образ жизни ведут и другие богомолы. Многим из них свойственно самопожирание: во время спаривания самка начинает пожирать самца, а он, даже оставшись без головы и части груди, продолжает выполнять свою функцию продолжателя рода. Предполагают, что такое поведение самок объясняется быстрым развитием яиц и, как результат, — истощением белковых запасов в организме. При этом погибший при исполнении своих обязанностей самец оказывается не напрасной жертвой: пополнив недостаток в белке, оплодотворенная самка оставляет сотни, а иногда и тысячи потомков. Так за счет потери незначительного числа мужских особей обеспечивается сохранение всего вида.
