— Попробую, — коротко сказала тетя Паша. — От хорошего человека отчего ж не отвести беду... — Она уже искала оправдания для себя. — Как не понять — беда случилась.
— И это... Теть Паша... Еще бы пальтишко...
— Какое пальтишко?
— Ну, это... мальчика.
— А пальтишко-то зачем?
— Понятия не имею! — прикинулась дурочкой гостья. — Попросил Борис... Очень, говорит, нужно. А зачем — я и спрашивать не стала. Ничего, говорит, не пожалею! — налегала Зинаида на посулы.
Как бы там ни было — удалось. Пропали из больницы и поврежденная коляска, и пальтишко Павлика Железнова. Вещички других детей на месте: коляски, велосипедики стоят там, где их поставили, а вот коляски Павлика так и не нашли, хотя сил приложили немало. Подумали было, что выбросили как негодную, вынесли на свалку, заподозрили, что в металлолом попала. Предположили, что кто-то из выздоровевших случайно прихватил, — нет, не нашли.
Вскоре Зинаида получила новое задание — натаскать в тот самый кювет, где наезд случился, камней и булыжников. Но так, чтоб ни одна душа живая не увидела. А где их возьмешь, камней-то, после уборки предпраздничной? И отправляется Зинаида на соседнюю станцию, бродит вдоль заборов, у дач, посещает сельские свалки. Задание выполнено — собрана целая хозяйственная сумка камней. И вот, когда затихает городок, когда даже уличные фонари выключают за ненадобностью, крадется она в темноте к железнодорожной платформе и ссыпает в кювет камни, разбрасывает их по сторонам, старается каждый вдавить в землю, чтоб казалось, будто давно они лежат, с зимы еще.
Наутро, проходя с товарками к платформе, нечаянно глянув в сторону кювета, Зинаида воскликнула:
— А камней-то наворочено! Тут кто угодно голову свернет!
— И вправду! — удивилась женщина. — Надо же, а я вроде и не замечала... Каждый день хожу, а пока носом не ткнут, не увидишь!
— Вот и следовательно тоже, наверно, никак их увидеть не может, — сказала Зинаида. — Ее бы тоже не мешало носом ткнуть. Может, удружишь, а?
— А что, и скажу! Пойду и скажу!
Действительно, пришла однажды к Глазовой странная свидетельница. Так, мол, и так, говорит, в кювете камни лежат. Сказала, даже не сообразив, зачем ей это понадобилось и какое такое значение имеют камни в кювете. Переборщила Зинаида. Сама же себя и выдала. Наверно, это неизбежно. При таком размахе маскировочных работ где-нибудь обязательно промахнешься. И не от способностей это зависит, не от предусмотрительности. Невозможно изменить сущность преступления, да так, чтоб и следов не оставить.
Одно из качеств, необходимых следователю, конечно же, терпение, позволяющее спокойно выслушивать очередную ложь, спокойно отводить все попытки вызнать, что известно следствию, спокойно делать свое дело. Здесь следователя можно сравнить с математиком, применяющим в анализе метод постепенного приближения.
В первом приближении Дядьков признался лишь в том, что брал у Бармичева машину и использовал ее в личных целях, хотя не имел на это прав. А поскольку машину у него угнали неизвестные злодеи, то и укорить, побранить за небрежность, не больше, его может лишь хозяин машины.
Во втором приближении Дядьков признал, что не только брал машину, но и был за рулем в момент наезда. Признал, что малодушно скрылся в лесу сразу же после происшествия. Признал, что в машине были девушки. Но при этом утверждал, что это были незнакомые ему, случайные девушки, которых он по доброте душевной согласился подвезти несколько километров. А за это он готов нести полную ответственность по всей строгости закона.
— Сколько в машине было человек? — спросила Глазова.
— Пятеро. Мы с Хлыстовым и девушки. Их вроде было трое. Да, всего получается пятеро.
— А куда делся Батихин?
— Я же говорил, мы оставили его на платформе. Он решил добираться домой электричкой.
— Как же объяснить, что его задержали в машине?
— Он увидел, как мы съехали в кювет, и подошел. Это же рядом, с платформы все видно. Батихин хотел выехать из кювета, чтобы на этой машине доставить мальчика в больницу. Думаю, что он поступил правильно.
— Свидетели утверждают, что он появился из лесу, в котором скрылись и вы вместе с девушками.
