– Маркус, ты говоришь с такой… ненавистью.
Он уставился на нее, сжав рот в тонкую линию:
– Вот как? Ты здесь только пять дней и уже начала вздыхать по аборигенам. Что сказали бы твои родители?
Эмма вздрогнула. Мимо проходил слуга с подносом, и она взяла бокал вина.
– Это жестоко.
– Жестоко, но верно. Даже умирая, они помнили о том, что они Мартины.
Отпив большой глоток отвратительного бордо, Эмма закрыла глаза. Снова и снова эта ужасная картина всплывала перед ее глазами: лица родителей, такие маленькие, бледные, и сомкнувшийся над ними океан. Боль утраты не проходила. Почти каждую ночь Эмма, рыдая, просыпалась от ночных кошмаров, в которых она тонула вместе с родителями. Только чудо привело ее к капитанской шлюпке, только Бог дал ей силы цепляться за нее в течение почти целого дня под нещадно палящим солнцем, не надеясь, что ее обнаружат.
Поставив бокал на буфет, она посмотрела Маркусу в глаза. Воздух был плотный и неподвижный, струйка пота стекала у Эммы по затылку. Странно, но ей вдруг стало холодно.
– Ты считаешь, что я должна была утонуть ради спасения репутации?
После минутного молчания лицо Маркуса смягчилось, он потянулся к ее руке.
– Нет, дорогая, конечно, нет.
Но Эмма задумалась. В конце концов, его честь, о которой он так печется, несмотря на непомерные карточные долги, это его дело. Но как он может порочить себя связью с замужней дамой!
Определенно Маркус боится стать посмешищем из-за помолвки с женщиной, которая прибыла в Индию не под бдительным оком родителей, а с командой грубых и бесцеремонных моряков. Эти моряки спасли ей жизнь, но общество задавалось вопросом, не отняли ли они у нее взамен кое-что более важное – ее добродетель.
При этом, разумеется, тот факт, что ее нареченный погряз в долгах и завел шашни на стороне, не имел никакого значения.
Эмма вскинула подбородок:
– Я всего лишь говорила с ним, Маркус. Давай забудем об этом. Не стоит смотреть на все так мрачно.
Маркус выдохнул и принялся разглядывать толпу поверх ее плеча.
– Интересно, почему его до сих пор не выставили?
– Возможно, потому, что он маркиз Холденсмур?
Маркус пристально посмотрел на нее:
– Мне не нравится твоя дерзость, Эммалайн. К твоему сведению, этот человек угроза Короне. Он ведет разговоры о возможном восстании и пытается заставить нас покинуть Дели. Думает, что местные войска могут пойти на нас.
– Боже! Неужели это возможно?
Маркус недовольно отмахнулся:
– Даже думать об этом – уже измена. Конечно, нет. Мы даем им хлеб, кормим их семьи. Только из-за глупой ерунды в Барракпоре…
Да, Эмма знала об этом. Когда она прибыла в Бомбей, все в городе обсуждали это происшествие. Сипай, местный солдат, застрелил двух британских офицеров, прежде чем его остановили. И насколько она помнила, никто из местных жителей не пытался разоружить его.
– И все-таки Джулиан прав, – сказала она. – Это не может не тревожить.
– То был случайный инцидент, впервые за двести лет в этой колонии. Виновника тут же повесили. Уверяю тебя, больше подобных неприятностей не будет.
– Но если лорд Холденсмур отчасти местный, возможно, он что-то слышал…
– Эммалайн! – резко повернулся к ней Маркус. – Да, этот человек отчасти абориген, и, насколько мне известно, он пытается запутать нас и выгнать из Дели, чтобы туземцы снова завладели городом! Я считаю, что именно это он и замышляет, я так и сказал специальному уполномоченному! А теперь прекрати свои нелепые предположения и постарайся быть любезной с хозяином дома.
– С хозяином?! Ты имеешь в виду того, кому ты наставляешь рога?
Все краски сбежали с лица Маркуса. О Боже! Как плохо гармонируют белокурые волосы с зеленовато-землистой кожей.
– Что ты сказала?
– Значит, это правда. – У Эммы тошнота подкатила к горлу. – Полагаю, ты собираешься сказать мне, что все еще меня любишь.
В голубых глазах Маркуса ничто не дрогнуло.
– Конечно.
Эмма сумела улыбнуться:
– Да. Мы ведь так долго любили друг друга. Чуть ли не с самого рождения.
– И навечно, – с удивительной уверенностью добавил Маркус. – И какие бы ты ни услышала сплетни, для меня нет в мире другой женщины, кроме тебя. Люди завистливы, и они распространяют злобные слухи, чтобы навредить мне…
