Ему лично этот его неожиданный переход из школы, где он работал учителем математики в старших классах, в строительное управление газового ведомства до сих пор казался чем-то волшебным. Но кто мог знать, что Семен Александрович Шпаликов, бывший начальник этого управления, который оказался еще и отцом его ученика, на свое место порекомендует именно его, Олега? Первое впечатление от Шпаликова у Олега было крайне неприятное – крикливый и вздорный человек. Но, уходя на пенсию, он, как лев, боролся за Олега. И за это Федотов был благодарен Шпаликову. А еще за то, что первое время был всегда рядом, летал с ним на объекты, знакомил с людьми и вводил в курс дела. Хотя возраст уже и давал себя знать.
С переходом на новую должность жизнь Олега резко поменялась. И эти перемены носили как внешний, так и внутренний характер. Первое время он сам себе не верил. И дело было не в персональной машине, прекрасной квартире, которую он купил очень скоро, и не в загородном доме, которые оплачивало управление. Дело было в том драйве, которым наполнилась его жизнь. Федотов не просиживал в кабинете и не проводил многочасовые совещания. Большую часть времени он был на объектах, там, где тянули трубопровод, где работали вахтовым методом, строили дома для рабочих и осваивали новые пространства. От масштаба задачи, от величия окружающей его природы перехватывало дыхание. Федотов хорошо учился в школе и географию страны знал неплохо. Но одно дело фотография в учебнике и документальное кино, а другое дело – видеть это все своими глазами. А картина представала настолько грандиозная, что казалось, попадаешь на другую планету. Именно в один из своих перелетов Федотов вспомнил высокомерные и модные в Москве слова: «За МКАД жизни нет!» «Есть. И еще какая!» – сказал сам себе Олег. Он невольно сравнивал родной маленький Озерск, огромную Москву и все то, что видел сейчас. И это сравнение повергало его в восторг: земля – с лесами, озерами и реками – казалась ему грозной. Грозной и в то же время очень надежной, поскольку это была его земля, родная. Пафос никогда не был свойственен Олегу, но, глядя в иллюминатор на расстилающуюся тайгу, он не мог справиться с чувствами.
Было бы ошибкой сказать, что на новом месте отношения с людьми складывались просто. Скорее наоборот. Некоторые считали его карьеристом со связями и относились враждебно, даже не успев толком узнать. Другие на всякий случай были чересчур дружелюбны. Третьи не торопились с выводами – им надо было посмотреть на поступки нового руководителя. На месте, в Кедровке, куда он в первый раз прилетел со Шпаликовым, его приняли настороженно-насмешливо, и только рекомендация Семена Александровича смягчила эту реакцию. По-видимому, никто из местных не верил, что новый начальник будет сам все лично проверять, пропадать в Кедровке неделями и прилетать сюда при каждом спорном случае. Так делал Шпаликов, но таких руководителей мало. И каково же было удивление, когда московский начальник практически поселился в поселке. Когда же люди поняли, что Федотов еще и специалист, не ворюга и не рубит сплеча, справедлив в гневе, отношение к нему изменилось.
– Молодец, завоевал людей! – похвалил его как-то Шпаликов.
Впрочем, недоброжелатели были, враги и завистники тоже. Ну а с другой стороны, где их нет. Шпаликов долго не отпускал Олега в «свободное плавание», и помимо полезных практических вопросов он обсуждал с ним вопросы «политические». Управление было большим, и страсти кипели там нешуточные. Группировки, расстановка сил, разведка, атака – весь этот почти военный лексикон вызывал у Олега настороженность. Шпаликов, заметив это, сказал:
– Не верю, что ты чистоплюй. Ты же работал, у тебя же опыт. Люди всегда дерутся за власть и деньги. Поэтому надо точно знать, кто тебя окружает.
– Я старался не вмешиваться в такие дела, – отвечал Олег.
– Если хочешь работать, то есть управлять людьми и делать дело, тебе придется быть в курсе всех интриг. Информация – это рычаг управления.
Олег потом вспомнил Шпаликова. В интриги он не ввязывался, но за обстановкой следил зорко.
