Куинн запустил пальцы себе в шевелюру, — Сосредоточься, Гарри. Сосредоточься.
— Да, правильно. — Гарри откашлялся. — Поэтому я сказал ему, что в Канаде таких правил насчет унитазов нет. Они по-прежнему ставят все те же. Один раз нажал — и дело в шляпе. Ну и Джим говорит мне: «Знаешь, Гар, а мы ведь можем заработать целое состояние». А я ему: «Про что это ты, Джим? « Он предложил мне поехать в Канаду на моем грузовичке, купить пару дюжин унитазов, привезти их сюда и продать по тысяче баксов за штуку людям вроде этой дамы, которая просто чуть с… э… очень расстроилась из-за этих дурацких унитазов.
Куинн потер лоб, размышляя о незаконных унитазах и пограничниках, об условиях в тюрьме и в целом о реакции Бренды на этот блестящий план.
— Бренде эта идея не понравилась? — спросил он. Гарри взялся за кружевную салфеточку на подлокотнике.
— Она сказала, что хочет поехать на Ниагарский водопад на наш медовый месяц и что слив воды желает видеть только в виде этого водопада на канадской стороне.
Гарри нашел в салфетке ниточку и потянул за нее. Куинн быстренько вызволил вещицу, опасаясь, что миссис Бричта увидит ее и, вероятно, убьет его.
— И тогда мы поссорились, — закончил Гарри, вздыхая настолько театрально, насколько это доступно человеку такого могучего сложения.
Куинн понимающе кивнул.
— Из-за контрабандных унитазов.
Гарри, явно озадаченный, посмотрел на него.
— Нет, — уточнил он. — Из-за свадьбы. Ты что, не слушал?
— Видимо, нет. — Куинн решил, что настало время выпить пива из холодильника. — Продолжай, Гарри. Теперь я слушаю.
На это ушло еще десять минут, но наконец Куинн осмыслил все.
— Ты все испортил, — промолвил он, попивая пиво и глядя на Гарри. — Здорово все испортил.
— Да, знаю, — согласился Гарри, ставя пустую бутылку на стол, и Куинн снова вскочил, чтобы найти подставку и подсунуть ее под бутылку. «Миссис Бричта точно вымуштрует меня», — решил он, а затем вернулся на диван.
— Ну и что мне делать? — спросил наконец Гарри. Куинн не имел ни малейшего представления.
— А что ты намерен сделать, Гар?
— Я хочу, чтобы моя мама и Бренда подружились, но этого не произойдет. О, я не виню Бренду, совсем ее не виню. Думаю, с мамой бывает трудно иметь дело, но она же вдова и одинока, а я ее единственный сын. Я ей нужен, понимаешь? А вот Бренда этого не понимает.
Куинн, тоже не понимавший этого, отнес пустые бутылки на кухню, чтобы выиграть время для ответа. Учитывая его собственные затруднения, он, вероятно, последний человек на земле, которому подобает давать советы в отношении действий на любовном поприще.
Тем не менее вникать в проблему Гарри куда легче, чем тратить время на рассмотрение собственных. Куинн вернулся в гостиную и сел.
— Вот что я тебе скажу, Гарри. Дай Бренде пару дней . остыть, затем спроси, не хочет ли она, чтобы вы вместе тоже поехали в этот круиз и обвенчались в море. По-моему, это выход, а?
Гарри чуть не захлебнулся собственной слюной.
— Чтобы мама и Бренда . вместе, на одном корабле? Ты спятил? Да все только и будут каждые десять минут кричать: «Человек за бортом». Боже, Куинн, я считал, ты мне поможешь, но если это все, на что ты способен…
Куинн посмотрел на часы.
— Одиннадцать часов. «Филадельфийцы» играют дома. Что скажешь, если мы с тобой съездим на игру?
— Поехать на бейсбол? Но мы с Брендой по воскресеньям всегда ездим за покупками. Утром я вожу маму, а днем — Бренду. Мы так делаем, сколько я себя помню.
— Но Бренда не отвечает на телефонные звонки, Гарри, не отвечает по домофону. Может, если ты сегодня вынудишь ее самостоятельно закупать продукты, она с большей охотой поговорит с тобой, когда ты позвонишь в следующий раз. Или ты собираешься слоняться у входной двери, как побитый щенок, пока она тебя не простит?
— Ну да. Так обычно и бывало, — с тоской подтвердил Гарри, затем расправил плечи. — Ты прав, Куинн. Человек должен знать, хотят окружающие или нет, чтобы он вернулся. А я всегда возвращался, и Бренда это знает. — На мгновение его решимость как будто ослабела. — Разумеется, до сегодняшнего дня она всегда впускала меня.
Подойдя к Гарри, Куинн похлопал его по плечу.
