– О-о, – протянула служанка, прикрывая рот ладошкой. – Высоченный, весь чёрный, сгорбленный. Голос низкий, говорит, что каркает. На человека не похож даже. Так Кераг сказал, он его своими глазами видел.
– Ну, понял теперь?
Даже пессимист Эрли не мог бы ничего возразить: Кераг-лесоруб был редкостным болтуном, да ещё и любил навешать лапши на уши легковерной Хории. После каждой попойки дровосеков служанка с горящими глазами рассказывала про жутких демонов, лесных драконов и зелёных деревянных женщин, соблазняющих неосторожных путников, заглянувших в чащу за хворостом. Охотники, в лесу, фактически, обитающие, ясное дело, ничего такого не видели. Но лес находился в миле от другого конца Бергатта, и Хория, ни разу в жизни туда не заходившая, больше верила в небылицы лесоруба, чем правду охотников.
– А что чужак делал на хуторе? – почти скучающе спросил Хасл.
– Пытался купить еды, – пожала плечами Хория. – И выведать дорогу в Бергатт. Но его сразу прогнали.
– И он не дышал огнём? – удивился Микке. – Не вонял, как разлагающаяся корова? Не убивал одним взглядом? Из его жопы не вырывались смрадные зелёные пары, убивающие человека на месте?
– Ну, может, и дышал, Кераг ничего об этом не говорил. Разве что сказал, чтобы мы тут были поосторожней.
– Удивительно, – хмыкнул говорливый охотник, – я-то думал…
Никто не узнал, что думал Микке. В трактир ворвался Жерев – один из напарников Керага – и вид у него был перепуганный.
– Кераг! – взвизгнул он. – Кераг мёртв! Это вчерашний чужак его убил! Нужно… нужно… – лесоруб, задыхаясь, упал на пол, по его перекошенному лицу бежали слёзы.
– Дурной знак, – сказал Эрли, меланхолично допивая пиво. – Дурной.
В этот раз с ним никто спорить не стал.
***
Последние несколько дней лесорубы работали около хутора Викле, валили старые уродливые деревья, поросшие на склоне горы. Когда-то здесь была дорога, ведущая к Шранкту – городу-спутнику Бергатта, перекрывающему ущелье и надёжно защищающему Долину людей от Мёртвого мира. Шранкт слыл гиблым местом, но деда Викле в своё время это не остановило, и теперь его внук катался как сыр в масле – со склонов частенько спускались горные козлы, лес совсем рядом, да и до Серых полей, где до сих пор родилась пшеница, рукой подать. Хутор и двадцать восемь его обитателей жили прекрасно, и многие городские им завидовали.
Одно плохо – чтобы добраться до хутора, нужно обойти почти весь Бергатт. Тем более, сегодня Хасл, Эрли и Жерев торопились.
Сначала троица прошла сквозь город – последнее в мире поселение людей, если не считать хутор Викле. Жилища людей ютились на окраине Бергатта, там, где Гнев Древних принёс меньше всего разрушений. Весь город людей – одна С-образная улица, по обе стороны которой стояли две дюжины двух- и трёхэтажных домов. Улица начиналась от таверны Хоркле и площади напротив, а заканчивалась гостевым домиком Друга. За домиком начиналась окраина Бергатта, куда сейчас и спешили два охотника и лесоруб.
Все дома несли на себе следы древней битвы, но за годы мира люди их аккуратно восстановили – где-то разрушенные стены заложили камнями, где-то заделали деревянными брусьями. Выбоины в дороге тоже заделали, восстановили торговый ряд. И, как не раз упоминал Друг, ценой нескольких жизней полностью обезопасили город от Гнева Их. Здесь было самое безопасное место Живых Земель. Здесь жили, женились, рожали детей и воспитывали их. Здесь ждали прихода Друга на очередной Йоль.
Но людям нужны были камни, дерево, шкуры и хлопок, пшеница и мясо, фрукты из одичавших садов и рыба из озера. Поэтому этот пятачок полной безопасности приходилось покидать каждый день. Иногда, как сегодня, по самым скорбным причинам.
Ветер дул всё крепче. Возможно, завтра придёт настоящая промозглая зима. Впрочем, до завтра нужно ещё дожить. Порывы ветра шуршали листвой высоких кривых деревьев, стелющихся своими ветвями и изогнутыми стволами по крышам домов. Молодой охотник часто думал, что если бы не эти деревья, Бергатт давным-давно развалился бы по камешку. Хотя, возможно, всё было наоборот, и это лес разрушал древние строения.
