– Ближе к делу, пожалуйста. Про связь я и сама знаю.
– Если вы настаиваете. Я закончил филологический факультет Берлинского университета по специальности славянская литература. Люблю, видите ли, читать русских и польских писателей в подлиннике, так как даже хорошие переводы не в полной мере отражают, например, великолепие стихов Александра Пушкина или отточенный слог Генрика Сенкевича. Однако, после университета волею судеб сразу попал в разведку. Прошел полный курс диверсионной подготовки и был назначен в Абвер-2, но потом адмирал[11] решил использовать мои университетские знания и перевел в Абвер-1. Три года я проработал в Советском Союзе помощником атташе по культуре. О моей неофициальной деятельности в это время вы наверняка найдете сведения в архивах вашего НКВД. В середине 1939 меня отозвали в Берлин в Абвер-2 для подготовки операции в Гливице.
Про эту операцию я не то, чтобы слышала, но как-то посмотрела польский фильм «Операция Гляйвиц»[12], и кое-что оттуда запомнила.
– Подождите, господин фон Ульман. Насколько я знаю, эту операцию проводила СС, то есть люди Гиммлера.
Гауптман скривился так, как будто зажевал целый лимон.
– Точнее люди Гейдриха, использовавшие наши разработки. Но все было сделано настолько топорно, что спецслужбы разных стран, включая, как вижу, НКВД, быстро разобрались, что к чему. При проведении операции эти болваны оставили следы, которые мог не заметить только ленивый. А все свои промахи эсэсовцы свалили на нас. Если бы эту операцию проводил Абвер, то все было бы, как у вас говорят, «шито-крыто». Я отделался выговором и снова был переведен на аналитическую работу в Абвер-1. Но через некоторое время я заметил, что мои аналитические записки кто-то из руководства корректирует, причем так, что смысл иногда искажается до противоположного. Я, например, сообщаю о быстром строительстве оборонных заводов за Уралом и делаю вывод, что в случае войны эти заводы смогут выпускать танки и самолеты, будучи недостижимы для наших бомбардировщиков. А наверх за моей подписью, как мне случайно удалось увидеть, ушла бумага, в которой говорилось, что строительство заводов за Уралом приведет к тому, что их продукция просто не успеет дойти до фронта в результате нашего блицкрига. При этом мои замечания о том, что при огромных расстояниях и плохих дорогах блицкриг в СССР технически невозможен – это показывают простейшие арифметические расчеты – полностью игнорируются. Мало того, что игнорируются. Мне сказали, что я слишком долго изучал славян и явно переоцениваю их возможности и моральный дух. Мне даже намекнули о моей некомпетентности. Могли вообще выгнать из Абвера. Хорошо еще, что меня взял к себе оберст Эрвин Шольц для участия в создании полка Бранденбург-800. При этом для меня так и осталось загадкой, зачем всю информацию о вашей стране фюреру подавали в таком виде, что казалось и армию-то сюда вводить не надо. Достаточно послать пару батальонов и весь СССР будет наш.
– На этот вопрос, возможно, я могу ответить, господин фон Ульман. Есть хорошее латинское выражение «кви продест».
– То есть, смотри «кому выгодно».
– Вот именно. Как вы полагаете, кому было выгодно, чтобы сейчас, ведя войну на Западе, Германия напала на СССР?
– Очевидно, что Англии, положение которой близко к катастрофическому.
– Полностью с вами согласна. А теперь сделайте следующий шаг. Прикиньте, кто из ваших непосредственных начальников симпатизирует британцам.
Вот тут гауптман задумался, а потом, по выражению одного моего знакомого, «сбледнул с лица».
– Вы что, хотите сказать, что адмирал Канарис действовал по заданию из Лондона?
– Это вы сказали, а не я. Впрочем, тут спорить с вами не буду. Прямых доказательств у меня нет, но исключить нечто подобное не могу. Во всяком случае, если судить по отношению к вашим анализам и, вполне возможно, что не только к вашим, это вполне вероятно. (В моем времени читала я книгу, в которой высказывалось предположение о том, что Канарис был английским шпионом, но никаких серьезных документов, поддерживающих или опровергающих эту гипотезу, в ней приведено не было. Но пусть немец помучается.) А теперь мы с Англией союзники и Германии придется плохо.
