— Вам не нравится Темные Искусства?
— Ага, — кивнул мальчик. — В принципе мне и ЗоТИ не очень по душе, не обижайтесь только. Я вообще всю эту «действенную» и «черную» магию не очень уважаю. Она мне претит.
И вновь рука профессора дернулась, вновь сузились глаза, но ничего не произошло.
— У вас довольно длинный язык, мистер Ланс. Однажды это может подвести вас.
— Ох, да бросьте. Мне это говорило столько людей, что я уже и со счета сбился. И вроде ничего — дышу.
— Вы, кажется, жили в приюте св. Фередрика, в Скэри-сквер.
— Так точно, — кивнул мальчик.
— И каково там сейчас?
— Сейчас? — ухватился за оговорку мальчик. — Вы там бывали?
— Я там когда-то жил. Очень давно.
— В таком случае, смею вас заверить — все так же паршиво, возможно, даже хуже чем было. Во всяком случае, когда распалась Четверка Банд, стало реально жарко.
— А Биг Толстоносый все так же держит свой явочный бордель на углу пятой?
— Не, его порезали лет двадцать назад, там сейчас фараоны свой притон устроили.
Квирелл только хмыкнул и на мгновение замер.
— Когда я услышал, что в школу прибудет сирота из Скэри, то думал, что он будет другим. Похожим на другого, известного мне человека. Но вижу перед собой совсем не то, что ожидал.
— Уж извиняйте — какой есть.
Профессор кивнул и поднялся, оставляя на столе перо.
— Ваша награда.
— Ах да. Спасибо профессор!
Мальчик вихрем подлетел к столу и бережно убрал драгоценность в отдельный кармашек на сумке. Профессор же, старательно обогнув по широкой дуге мальчика, подошел к кафедре и уселся за свой стол.
— Мистер Ланс, ставлю вам «П». Выйдя, позовите следующего ученика.
Геб кивнул и направился к выходу, но спустя лишь мгновение его окликнули.
— Мистер Ланс, возможно совсем скоро, а возможно и через много лет, мы встретимся. И если вы не изменитесь, то лучше бегите из страны.
— Эээ, да профессор. Солнышко сегодня припекает — вам бы зайти к мадам Помфри.
С этими словами, Ланс покинул помещение. Сегодня Квирелл совсем в ударе, перезагорал, наверно. Такие спичи задвигает, будто сума сошел. Но, спасибо его временной шизе — перо задарил. А уж с Самопишущим пером мальчик развернется на широкую ногу. Дела в гору пойдут... Да еще и про заклинание интересное выяснил, оно поможет в проверке теории мальчика. А теория была проста — Проныра все сильнее уверялся в том, что огненные чары даются ему проще всего, даже проще Рун.
— Лонгботтом, прошу на расстрел, — улыбнулся пухляку красивый слизеринец.
Невилл кивнул и нырнул в кабинет, а Ланс, закинув руки за голову и насвистывая резвую мелодию, отправился на свой любимый холм. Он даже не задумался о том, что сегодня Квирелл ни разу не заикнулся.
10 июня 1992г Ховагртс, Большой Зал
Сегодня Герберт одел свою лучшую мантию. То бишь ту, на которой всего три заплатки, и на которой воротничок не прошит неровным швом капроновых ниток. Все же Прощальный ужин, масштабное мероприятие, заканчивающее учебный год. Сидя за столом и поглощая невозможное, нереальное количество пищи, заставляя кривиться всех слизеринцев, мальчик подводил итоги года. Что же он выяснил за десять месяцев, проведенных среди магов? Первое и самое важное — они все, поголовно, со своим прибабахом. У кого какой, но он есть у всех. Далее Ланс понял что он, пожалуй, является слабейшим из первокурсников, но, по совместительству — лучшим учеником первого курса, не получившим за год ни единой отметки ниже «П». Парадокс, как бы сказал мастер Олливандер.
Также парнишка осознал, что если упорно трудиться и вкладывать в дело душу, то разницу в магической силе довольно-таки легко сгладить. Конечно, мальчик не забывал и о позитивной стороне медали. Такое количество поцелуев, которое перепало на долю слизеринца, могло заставить удавиться от зависти любого ровесника. Да и вообще, Хогвартс — классное место, тут не соскучишься. Бывают, правда, приступы острой меланхолии и сентиментальности, но на них, по обычаю, не хватает времени. Всегда надо что-то делать, куда-то бежать, что-то решать и как-то изворачиваться. Короче, вертелся босота как и среди магов, как вошь на гребешке, пытаясь везде урвать кусочек получше. Ну а что поделать — жизнь такая, приходится потеть, чтобы вкусно кушать и мягко спать.
