— Я еще не звал, — прервал ее чей-то скучающий голос.
Василиса огляделась и поняла чей. В кабинете, большую часть которого занимали два письменных стола, а у стен притулились стеллажи, ломящиеся от свитков, ближе всех к двери стоял молодой человек лет тридцати. Стоял на коленях, приложившись ухом к животу тихонько всхлипывающей девицы в сарафанчике. Живот у девицы выдавался сильно — настолько, что неискушенная в процессе деторождения Василиса заподозрила проклятие.
Все это происходило у ближайшего к двери стола. Второй — у дальней стены — заняли толстячок в пижаме и женщина, одетая так элегантно, словно только что вернулась с приема у императора.
Они пили чай и, когда Василиса с «гувернанткой» вошли, дружно обернулись.
— Сказал же: в порядке очереди, — устало добавил мужчина на коленях. На вошедших он даже не посмотрел — в отличие от своих коллег у дальнего стола.
— Какой интересный случай болотного заклинания… — протянул толстячок в пижаме. — Милочка, сами зелье варили?
— Ага, — отозвалась Василиса.
— Я в восхищении, — улыбнулся толстячок, и женщина напротив него улыбнулась тоже, показав длинный тонкий язык. Раздвоенный. Змеиный.
— И все равно заходить нужно в порядке очереди, — повторил мужчина на коленях. И тут же, задрав голову, добавил: — Милочка, вы не можете плакать потише? Я ничего не слышу.
На его черной мантии слева от воротника было серебром вышито: «Кристофер фон Венге. Заместитель декана (факультет боевой магии)».
— А чего тут слышать! — еще громче зарыдала девушка с животом. — Вон он, уже толкается!
Василисе стало ее жаль: какое жуткое проклятие, еще и толкается!
— Угу, — отозвался мужчина. И, сноровисто запустив руку даме под юбку (юбка зашуршала, дама взвизгнула), извлек нечто, в чем Василиса даже не сразу признала всклокоченного, связанного по рукам и ногам домовика.
Живот девушки сразу уменьшился. Плакать она тоже перестала, зато завизжал домовик:
— Спасите!
Замдекана поднялся, сунул его девушке в руки и подтолкнул ее к двери.
— Свободна. Следующая!
— Кристоф, тебя одна здесь уже дожидается, — напомнил толстяк, посмотрев на Василису, которая провожала взглядом домовика у девушки на руках. Домовик ругался нехорошими словами и кричал, что «он на это не подписывался».
— А, точно, — отозвался Кристофер. И захлопнул дверь перед «следующей», а также ее товарками, пытающимися просочиться в щель между косяком и дверью. — Становитесь перед столом, руки по швам, задержите дыхание…
И, даже не глядя на Василису, снова опустился на колени и прислонился ухом к ее животу.
Василиса, изогнув бровь, ждала.
— Ну вы бы хоть притворились, — вздохнул наконец замдекана, вставая. — А то только время зря тратите. Сле… — Тут он впервые посмотрел на Василису и вместо окончания слова издал странный звук, похожий на «мяу». Потом перекрестился. — Боже мой, девушка, вы бы постеснялись! Кто же поверит, что на вас клюнул наш студент!
— Эти кобели клюют все, что движется, — подала голос «гувернантка». — Кристоф, она на поступление.
— Куда? Прием месяц как закончился, — отозвался замдекана. — А у чаровниц весь курс забит — на три года вперед даже с учетом списка ожидания. — Он поморщился. — И у путевых магов то же. И у целителей. Даже некромантов в этом году полный курс набрали. Извините, милочка, но ничем не могу помочь…
— А я на боевого мага хочу, — перебила Василиса. — К вам.
Кристофер замер с открытым ртом. Толстячок в пижаме поперхнулся чаем, а женщина напротив него снова улыбнулась.
— Неуш-ш-шели?..
— Да, — отозвалась Василиса. — У вас есть места, я проверяла.
— Ну, на боевиков у нас всегда недобор, — неуверенно протянул Кристофер. — Но вы же де-е-евушка…
— И что? — не поняла Василиса.
— А они боевые маги, — поднял брови Кристофер. — А вы де-е-евушка…
— А ты ш-што-то имеш-ш-шь против девуш-ш-шек — боевых-с-с-с магов? — прошипела женщина с раздвоенным языком.
Кристофер побледнел и с улыбкой обернулся.
— Что вы, госпожа Серпентина. Просто девушки и боевые маги… — он покосился на дверь. — Вон как они знакомятся.
— Я хочу быть магом, а не знакомиться! — вставила Василиса.
— А вот с этого все и начинается, — фыркнул замдекана. — С ролевых игр, знаете ли. «Научи меня, милый, с кинжалом обращаться». А потом живот! И никакой свадьбы! И — «Родная академия, раскошелься на пенсию»! А денег нет! И никогда не было! И уже точно не будет!
