– Марочка… как исчезнуть, а покурить и я еще тебя не целовала? Я же твоя Богиня и ты клялась мне в вечной любви! – Лера ехидно прищурившись, медленно провела рукой по обнаженной груди…
– Я клялась СВОЕЙ БОГИНЕ, а не той тряпке, что вижу перед собой…
***
Очнувшись от воспоминаний, Марина открыла глаза и обернулась к подруге
– Что ты будешь делать с беременностью? – она внимательно посмотрела на Леру, отметив про себя, что бледность, так испугавшая её, постепенно начала проходить…
– Я… мне… я не знаю Мариш, честно – её спутница рассеянным жестом накрыла пока ещё плоский живот своей ладошкой – Мне 25 лет… лет 10 ещё я протанцую, а, что дальше? Юра предлагает занять его место директора труппы, самой стать продюсером. Он не против ребенка, хоть малыш и не его…
– А чей он? – голос Мары заледенел «боже со сколькими же мужиками она спала и это после всего того, что с ней было…»
Лера, вымученно улыбнулась своей бывшей девушке, понимая какие чувства играют сейчас у той в груди – Мариш, зачем тебе это нужно знать?
– Я Хочу это знать, знать от кого беременна женщина, которая когда-то говорила мне люблю – зло бросила Мара и отвернувшись к окошку иллюминатора, постаралась сдержать слезы «Ирина Александровна, теперь ещё и Лера… у неё остался только Лешик… но малыш счастлив в своей семье и я должна благодарить небеса, за то, что они подарили ему таких замечательных родителей… Лера, у неё будет ребенок, который должен быть и моим, нашим сыном или дочерью… а она предала,… ушла… к мужику, в который раз выбрав умом, а не сердцем…»
– Ты хоть любишь его, своего будущего мужа? – вновь повернувшись к Лере, спросила она.
– Мара, Маришка, давай поговорим позже. Там мама умирает, а мы с тобой отношения вздумали выяснять – ушла от ответа Валерия, открывая глаза и умоляюще смотря на подругу.
– Хорошо – сквозь сжатые зубы процедила девушка и вновь отвернулась к иллюминатору.
***
Санкт-Петербург встретил их проливным дождем и ветром. Возле выхода из аэропорта девушек уже поджидал Олег Викторович. Усадив девушек в свой автомобиль, мужчина дал указание шоферу на всех порах мчать в Нейрохирургический центр.
Накинув халаты, две дочери родная и приемная вошли в палату интенсивной терапии реанимационного блока Центра. Полковник лежала на специальной анатомической кровати, к её внезапно оказавшимся таким маленькому телу были подсоединены десятки датчиков, которые регистрировали малейшее изменение температуры, давления, сердцебиения и других жизненоважных показателей. Но самым страшным ударом для дочерей было видеть, что их мать не дышит. Её грудь равномерно вздымалась и опускалась, но за неё дышал Аппарат ИВЛ, несомненно, самый лучший, самый безопасный, самый мягкий Servo… но все же… через тонкую трубку, проведенную через трахею в бронхи поступал кислород и забирался углекислый газ.
Девушки застыли в оцепенении, не в силах сдвинуться с места, видеть мать всегда такую сильную, уверенную в себе здесь, в этих проводах… не способную дышать… нет это не шок… это намного сильнее… обреченность.
Наконец стряхнув с себя оцепенение, Мара взяла Леру за руку и подвела к кровати матери. Пододвинув стул, она насильно усадила находящуюся в трансе девушку – Посиди с мамой, я скоро вернусь.
Выйдя из палаты, она остановила пробегающую мимо медсестричку и поинтересовалась у неё
– Солнышко подскажи, где я могу разыскать Светлану Викторовну?
– Медсестра, оценив внешность девушки, её обращение к ней игриво стрельнула глазками
– Она в операционной, но скоро должна уже освободиться.
Заметив растерянный взгляд, девушка, мягко взяв Марину за руку, предложила – А давайте я вас кофе напою, пока вы ожидаете её?
– Спасибо – Марина, стрельнув глазами, прочитала имя, напечатанное на бейджике – Ксения. Спасибо, но у меня в реанимации мать…
– Соболезную – произнесла девушка, слегка погладив руку Мары своей
ладонью – А давайте я вам кофе сюда принесу, а то вы на ходу засыпаете…
Действительно вид у Маришки был не важнетский… перелет, до этого бессонная ночь, разговор с Лерой, состояние её опекуна – все это выбило её из колии и навалилось громадным грузом усталости
