– О! Интрига! – Дзир аж приподнялся на своей лавке. – Ну-ка, ну-ка…
– Вот! – Я торжественно воздела к потолку указующий перст. – Именно! Я прямо-таки чую, что все это неспроста. А самое забавное, знаешь, что?
– Ну?
– Внутренние архивы «безопасников» не желают открываться!
– Ты и туда пролезла? – пораженный Дзир сел и уставился на меня. – Воистину, страшна светлоэльфийская ревность! Но я, в общем-то, не удивлен, что внутренняя сеть собственной безопасности не желает с тобой общаться, моя дорогая леди.
– Да? Это со шраковым-то паролем? – я хмыкнула. – Что ты скажешь на это, о недоверчивый сородич?
– Так. Любопытно, – если бы на загривке дроу росла шерсть, она сейчас стояла бы дыбом.
– Ну вот, – я удовлетворенно кивнула, – я же говорила, что тебе не хватает хвоста! Делаешь стойку?
Дроу хихикнул.
– Дзир, – я умоляюще похлопала ресницами и для пущего эффекта прижала руку к груди. – Ну, Дзи-и-ир! Я тебя прошу. Пожа-алуйста! Проясни для меня эту барышню Силтиндириэн, а? Вот честью предков клянусь – если б у меня было время, я бы сама этим занялась и не стала бы тебя дергать. Но Ытхан загрузил меня сейчас по полной…
– Слышал-слышал. – Темный эльф плавно переместился к столу и по-хозяйски похлопал по крышке моего ноута. – Осваиваешь новую профессию? Эскорт-услуги, а, Нол?
И подмигнул похабно.
– Ты! Паучье отродье! – Я попыталась отвесить негодяю подзатыльник, но ДОБРовец, естественно, увернулся. – Гнусное порождение тьмы! Знаешь, что я сделаю? Я пойду и перескажу Эрину твои пошлости, он вызовет тебя на поединок и убьет! Вот!
– А кто тогда будет тебя злить, с кем ты будешь перестреливаться и отплясывать в «Лепреконе», а?
– Только это меня и останавливает, – буркнула я и в следующий миг уже мурлыкала просительно. – Дзи-ир-р, а, Дзир! Ну ты же у нас самый лучший, самый хитроумный! Вскрой мне это досье, ага? А я тебе сделаю подарок.
– Какой-такой подарок? – Дроу польщено заухмылялся и склонился над моим компом.
– Хороший! – Я спрыгнула со стола и подмигнула. – Вот увидишь! Ну, так я оставляю ноут?
– Оставляй. – Темный махнул рукой.
– Спасибо! – Я добавила в голос проникновенности и даже руки сложила этак трогательно. – Ты настоящий друг! Я часа за четыре развяжусь с этим столичным засланцем и вернусь. А ты сегодня куда-нибудь собираешься?
– В такую жару? – Дроу вздернул брови. – Разве что теракт какой случится. Заходи. Мы с парнями будем тут.
– О! И мальчики будут! – я кровожадно улыбнулась и потерла ладошки. – Как это кстати… Я обязательно зайду. С подарочком. Им, я думаю, тоже понравится.
* * *
После прохлады и свежести в антикварном магазине жара на улице показалась эльфу просто невыносимой. Рубашка под кителем мгновенно пропиталась потом, ремни кобуры врезались в плечи, а ноги в туфлях разве что не вскипели от соприкосновения с раскаленным асфальтом. Он уныло побродил от одного магазинчика к другому, из-под одного кондиционера к другому, никак не решаясь направить стопы в сторону подвальчика Золотой Р. Не хотелось возвращаться в управление ни с чем, но и в гости к русалке Эрин отнюдь не стремился. Ему ж сегодня дежурить, и вообще… не время сейчас для сомнительных подвигов.
Русалки и водяные – самое многочисленное рас-меньшинство, если так можно выразиться. На самом деле, их гораздо больше, чем корриган или кикимор. Виной всему уединенный образ жизни. И если уж русалка решает променять тихую заводь в лесной глуши на городскую суету и сухость, то на это есть множество причин.
Из каких соображений Золотая Р перебралась жить в Распадок, не знали даже в НЧЧК. В заявлении на разрешение ведения магической деятельности в разделе «причины смены места жительства» русалка каллиграфическим почерком указала «личные».
Купив в магазине три литровые бутылки «Тол-Эрессеа Голд» и упаковку с дюжиной банок «Черного Самайна», Эрин отправился к одной из самых известных медиумов Распадка и области – Золотой Р. И не следует думать о русалке ничего дурного. Этиловый спирт требовался ей для нормализации обмена веществ в экстремальных городских условиях, а пиво она просто любила. И хотя Эрин прекрасно знал, что Золотая выпивала из горла бутылку и не пьянела, но смотреть на это ему всегда было страшновато.
