– Ты ранишь меня, Кас, – дразнит Скрайб. Можно подумать, что что–то ранит эго этого мужчины.
– Я могу подстрелить твою задницу через минуту, – говорю я, жалея, что не положила еще одну резиновую пулю в свой пистолет.
– Это твоя прелюдия? Потому что это какое–то садистское дерьмо, Кас.
Закатив глаза, я перевожу взгляд на Преза, который пристально смотрит на Дикаря. Клянусь, они могут общаться мысленно. През разрывает зрительный контакт с Дикарем и переводит глаза на меня.
– Я очень беспокоюсь за тебя, Каспер. Ты можешь сейчас многое потерять.
– Я сделаю все, что потребуется, – и я серьезно. Я не позволю ничему случиться с клубом. Это единственная семья, что у меня осталась. Мне не удалось защитить свою другую семью, отказавшись сделать это. Но в этот раз у меня есть все средства.
– Я знаю, что сделаешь, но не хочу, чтобы ты подумала, будто я прошу тебя это сделать из–за того, что ты женщина, – я поднимаю руку, чтобы остановить его. Я знаю это. Он попросил бы этого у любого.
– Черт подери, – говорит Скрайб. – Я бы соблазнил любого, чтобы вытащить твою задницу из тюрьмы, Кас. Ты же знаешь, что мне нравится, когда она находится рядом, – я не могу не улыбнуться на его комментарий.
– Что насчет «Пятерки Тузов»? Они искали меня сегодня.
– Думаю, твое общение с федералом вынудит их оставить на время твою задницу в покое, но всем нужно прикрывать наши спины. Они не очень–то обрадовались твоей пуле в их ВицеПрезе, но еще они знают, что мы, блять, не всегда рядом.
– Если я пойду на дно, я утащу их за собой, През. Скрайб может дать мне ориентировку на них, и я уложу их в гробы в течение недели, – предлагаю я. Если они придут за нами в поисках крови, почему я не могу просто остановить их начинания? Я потеряла достаточно братьев за несколько лет, и убрать «Пятерку Тузов» не будет отличаться ничем, от убийства на задании.
– У нас ее пока еще нет, Кас. Давайте просто дождемся, как все обернется. Нет причины устраивать большую заварушку, если нет необходимости. Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на федерале. Твое задание – пушка.
Я согласно киваю. Я не могу пойти против приказов Преза, даже если моему пальцу нравится идея убрать их всех.
– Я выясню все, что он знает, – произношу я, поворачиваясь к Скрайбу и ухмыляясь ему. – Итак, ты хотел научить меня соблазнению? Когда ты сосешь член, ты используешь зубы?
Глава 4.
Винсент.
Я вижу, как она входит в дом, и жду секунду, чтобы выйти из своей машины. Я сидел у нее на хвосте недолго, пока не понял, то она направлялась в сторону клуба, поэтому вернулся к ее дому, чтобы дождаться. Я знаю, что она рассказала им обо всем, что произошло, и мне плевать на это. Я хочу ее, что означает и клуб тоже. Это очевидно большая часть ее жизни, и я не хочу пытаться изменить это. Она демонстрирует им верность своим рассказом обо мне. Я не могу ненавидеть это. Я просто хочу какой–то верности и для себя.
Я не обхожу ее дом, где обычно слежу за ней. На этот раз я иду прямо к двери и стучу в нее. Я понимаю, чего хочу от нее, поэтому больше, блять, в стороне не буду. Она одна, поэтому для чего разыгрывать хладнокровие? Я здесь из–за нее, и больше ничего не имеет значения.
Спустя секунду я вижу ее тень, мелькнувшую в глазке. Она стоит по другую сторону двери и смотрит на меня, но не открывает. Я подпираю дверь по обе стороны проема и наклоняюсь, чтобы посмотреть прямо в глазок.
– Ты видишь меня. Я знаю, ты видишь меня. Ты открываешь, или я сплю сегодня на твоем крыльце?
– Качели, на самом деле, довольно удобные, – произносит она из–за двери.
Я оглядываюсь, и думаю обо всем, что хочу сделать с ней на этих качелях.
– Почему бы тебе не выйти и не показать, как они работают? Ты же знаешь, что я самый красивый в этих отношениях, а ты – самая умная.
Она щелкает замком и распахивает дверь.
– Ну да, блин конечно. Ты самый красивый в этих отношениях.
Я самодовольно улыбаюсь ей, и она опускает свои руки на бедра.
– Послушай, Значок. У меня было время, чтобы остыть, и одновременно с тем, что я не могу связываться федералом, я все еще хочу ту ночь, которую ты пообещал мне. Поэтому если мы это сделаем, ты захлопнешь свой рот.
