– Потому что сегодня я могу быть ненасытным. Эти двадцать четыре часа были такими долгими.
– Ты намекаешь, что хочешь меня прямо сейчас? – спросила я.
Раш скользнул руками мне между ног:
– Да, детка, прямо сейчас.
* * *
Раш спал, когда вернулся папа. Я порадовалась, что он пропустил наше шоу. Раш заснул от изнеможения, а я, хоть и была удовлетворена, боролась со сном, чтобы дождаться папу. Я тихонько высвободилась из объятий Раша и надела платье через голову. Мне надо было сообщить отцу, что Раш уже приехал. Я ничего толком ему не рассказала, и нужно было хоть что-то объяснить.
Открыв дверь, я оглянулась. Раш безмятежно спал. Соскользнув с кровати, я вышла из «спальни» и на цыпочках поднялась по лестнице. Папа сидел за столиком на кухне и наливал себе в стакан молоко. Он взглянул на меня и улыбнулся:
– Не хотел тебя будить.
– Ты и не разбудил. Я не спала, – сказала я и кивнула в сторону носа лодки, откуда наши голоса не долетели бы до нижнего помещения. – Мы можем поговорить?
Папа посмотрел на лестницу и нахмурился, потом кивнул и встал, приготовившись выйти на палубу.
Я прикрыла дверь в каюту, чтобы наши голоса наверняка не долетали вниз, и посмотрела на папу.
– Раш здесь. Он спит, – объяснила я.
По лицу папы я видела, что он все понял.
– Хорошо, – кивнул он. – Я рад, что у этого парня хватило ума приехать за тобой.
Папе нравился Раш. Ведь все и началось с того, что он послал меня к Рашу. Я была рада, что папа его одобряет. Это все намного упрощало. Я хотела сохранить хорошие отношения с отцом, а Раш долгое время его, мягко говоря, недолюбливал.
– Я уехала из Лос-Анджелеса из-за его семьи. В основном из-за Нэн. Она… Иногда ее бывает слишком много.
– Эта Нэн – ходячий кошмар. Она не моя дочь, так что можешь говорить прямо. Я провел с ней достаточно времени, чтобы понимать: она нуждается в отцовском внимании.
Я кивнула, села на лавку, идущую вдоль борта лодки, и поджала под себя ноги.
– Я не хочу ее ненавидеть, потому что Раш ее любит. Но это довольно тяжело. Кажется, она на все готова, только бы отобрать его у меня. Иногда я думаю, что у нее это может получиться.
Папа опустился на выгоревший от солнца шезлонг:
– Парень любит тебя сильнее, чем ее. Он всегда будет любить тебя сильнее всех других. Это любому видно, девочка моя. Ты просто должна научиться давать Нэн отпор. Не позволяй ей себя запугать.
– Я стараюсь. Но потом наступает момент, когда Раш ей нужен, и он бежит к ней. И в большинстве случаев забывает о том, что я в нем тоже нуждаюсь. Она всегда выигрывает. Я понимаю, что это звучит глупо, что я эгоистка, но мне очень хочется, чтобы он выбирал меня. Мне нужно знать, что при любых обстоятельствах мы с малышом будем для него главнее всех других. А я не знаю… не знаю, будет ли так всегда.
Оттого что я произнесла это вслух, у меня перехватило дыхание. Трудно признаваться в своих самых больших страхах. Но мне нужно было перед кем-то выговориться.
– Ты заслужила быть первой. Из-за меня тебе столько пришлось пережить. Наступила пора в твоей жизни появиться мужчине, который даст тебе понять, что важнее тебя у него никого нет. Это не эгоизм. Это нормально. Его сестру предал отец, а она использует это в качестве оправдания, для того чтобы вести себя как последняя сучка. Тебе пришлось пройти через то, чего она и не нюхала. Ты потеряла сестру, отца, а потом и мать. Ты пропустила через себя боль, о которой эта девчонка и понятия не имеет, и все равно не утратила способности любить. Несмотря на все потери, ты умеешь прощать и ты сильная. Из тебя получится потрясающая мама и жена. – Папа глубоко вздохнул. – Раш всю жизнь относился к Нэн как к ребенку. Он ее растил. А она уже взрослая. Пора ему отпустить Нэн в свободное плавание. Он сейчас думает, как это сделать, и я уверен, он найдет верный способ. Раш любит тебя. Я знаю, что любит. У него все на лице написано. Только безмозглый кретин этого не увидит.
Мне оставалось только надеяться, что папа прав.
– Я так люблю Раша, что, боюсь, всегда буду его прощать, даже если он всегда будет выбирать ее.
Папа кивнул, наклонился вперед и уперся локтями в колени:
