Тем временем всадники из тяжелой конницы врага стали потихоньку притормаживать и сбрасывать скорость. Видимо, они испугались переломать ноги своих лошадей, наскочив на валявшиеся на их пути тела, и попытались поосторожней пройти этот опасный участок. Эта задержка позволила конным лучникам Голоса успеть выйти из-под их удара. Они даже сумели дать один залп из луков вслед проскакавшим всадникам, но это почти ни к чему не привело. Одетые в латный доспех всадники и закованные в бардинг лошади были практически неуязвимы ни для стрел, ни для арбалетных болтов. Лишь одна лошадь под всадником вдруг запнулась — чья-то стрела нашла маленькую щелочку в ее броне, — захромала и стала заваливаться на бок, из-за чего сидевший на ней воин свалился на землю.
— Всё внимание на тяжелую кавалерию, — заорал капитан. — Держать их, держать! Копейщики, внимание! Арбалетчики, огонь!
Некоторое замешательство врага позволило дать по нему еще один арбалетный залп. Поскольку до цели было очень близко — шагов семьдесят, арбалетчикам удалось свалить еще двоих всадников — болты попали им прямо в забрала шлемов и пробили их.
«Кто это так метко стреляет, — подумал Голос, — нужно будет потом отметить».
Секунда — и опять набравшие скорость всадники врезались в центр стоящих с выдвинутыми навстречу им копьями воинов.
От удара тяжелой конницы воинство Голоса разметало в стороны. Но всё-таки Голос нанял настоящих профессионалов, копейщикам удалось свалить на землю еще троих всадников. Остальные пробились сквозь их ряды и ворвались в лагерь. Хорошо, что прорыв через ряды копейщиков лишил врагов их копий — они разлетелись вдребезги после ударов о щиты или застряли в телах убитых. Всадники взялись за мечи.
Вообще-то Голосу повезло. Если бы сражение проходило в чистом поле, то, скорее всего, всё его маленькое войско и он сам погибли бы. Тяжелая конница прошла бы сквозь них, как нож сквозь масло, потом развернулась бы за их спинами и добила бы остатки. Сейчас же бой завязался среди повозок. Они мешали развернуться и разогнаться тяжелым всадникам, их строй разбился на маленькие группы, а то и на одиночных воинов, которые стали рубиться на мечах, ввязываясь в сражения поодиночке. Охранявшие боевых быков воины Голоса бросили это ненужное сейчас занятие и, стоя поодаль, посылали болт за болтом по нападавшим. Оставшиеся в живых копейщики и легкая пехота наскакивали со всех сторон на всадников и пытались свалить их с лошадей, поскольку как-то повредить тяжелые латы своим оружием они не могли, а лежащих можно было либо заколоть стилетами, либо просто не давать им подняться, навалившись сверху. Некоторые залезали на повозки и оттуда запрыгивали за спину всадников, чтобы свалить их с лошади или просунуть узкий кинжал или стилет встык доспехов. Вскоре к делу присоединились подоспевшие к лагерю воины из кавалерии Голоса. Они спешивались и тут же вступали в бой. Некоторые держали в руках арканы, которые очень пригодились в этой неразберихе и тесноте. Набрасывая на тяжеловооруженных всадников арканы, люди Голоса по несколько человек хватались за веревку и стягивали атакующих на землю, где их тут же добивали.
Голос стоял спокойный и сосредоточенный. Он не первый раз участвовал в бою, поэтому совсем не боялся и был уверен в своих силах. Он уже понял, что фактически победил. Всё-таки нападавших было не так много. И не смотря на всё их умение, а это точно были элитные наемные воины, и их тяжелое вооружение, скоро их всех побьют поодиночке. Теперь важно было самому остаться в живых, да еще не мешало бы каким-то образом поберечь своих людей — неизвестно, что будет дальше.
— Не вступайте с ними в прямой бой! — закричал он. — Стаскивайте с лошадей, бейте болтами издали!
На Голоса стали выворачивать трое всадников. Почувствовав в нем командира, они, отбившись от наседавших на них людей, двинулись к нему. Зажав в одной руке меч, а в другой руке щит, Голос забежал за повозку, чтобы враги не могли бы напасть на него одновременно и зажать с разных сторон.
— Возьми кого-нибудь на себя! — прокричал он юноше.
