Гард еще раз оглянулся через плечо — и направо оглянулся, и налево. Вдруг все-таки человек смотрит не на него, а сквозь него?
Сзади никого не было.
Зато комиссар увидел наконец погоню и сразу понял, почему она отстала: на догонявших были тяжелые доспехи. Да и обнаженные мечи, а у некоторых — длинные копья и пики не способствовали быстрому бегу.
Люди в доспехах тоже увидели Гарда. И тоже встали как вкопанные.
ГАРД ПЕРЕСТАЛ БЫТЬ НЕВИДИМЫМ.
Да, собственно, он и не был им в этом мире.
Отрицать это значило отрицать очевидное.
Признать — значило признать то, чего быть не может.
Не вставая с колен, человек в лохмотьях развернулся лицом к погоне и закричал (Гард хорошо слышал в наушниках перевод):
— Вы говорили, что нет Бога Яхве, а он — есть! Вы говорили, что Он никогда не пришлет Посланника! А Он прислал! Теперь скажите, что этот человек — не есть вестник Божий! Что ж вы молчите, а? Ну где все ваши боги, где? А Наш — вот Он! Вот! Он пришел!
Люди в доспехах сгруппировались, выставив вперед мечи и копья.
— Они хотят с посланником Божьим бороться мечом! Какие все-таки римляне глупые люди! — усмехнулся человек, не вставая с колен.
Усмешка эта предназначалась Гарду. И уже никаких сомнений не могло быть в том, что его видят и принимают за Божьего посланника.
«Никогда Господь не был так близок к людям, как в те дни, когда по земле ходил Иисус», — вспомнил Гард слова префекта.
Что он там еще сказал? Что-то такое про отношение Бога...
Ах да... «Мало ли как он к тебе отнесется... Это ты от людей можешь скрыться, а от Него — не скроешься никогда».
Значит, Бог просто не захотел, чтобы он тут ходил-бродил невидимым.
Бред! Что, у Бога больше забот нет, как заниматься Гардом?
А может, и нет. Может быть, тайну распятия и Воскрешения Иисуса не надо разгадывать, потому что нельзя ее разгадать. Вот Бог и решил остановить комиссара. Сразу. С самого начала. Чего тянуть?
Хорошо хоть его видят на Земле и не бросят.
Размышлять дальше о том, почему в такой хорошо отлаженной системе произошел сбой, времени не было. Надо быстро соображать, что делать в этой абсо-
лютно невозможной ситуации, пока не прилетели с Земли и не забрали его.
Люди в доспехах начали медленно приближаться к Гарду.
В эти минуты Гард проклинал того идиота, который отменил во время карамболей связь с Землей!
Ах, как эти ученые, не выходящие из своих кабинетов, все хорошо знают! Карамболь — дело привычное, безопасное... Все отлажено на двести процентов! Зачем исследователю связь с Землей? Что такое срочное он может сообщить на Землю, что не может подождать до возвращения? Нет, конечно, ничего такого. Так зачем тогда эта, надо заметить, весьма дорогостоящая, связь?
Люди в доспехах с мечами и копьями наперевес приближались.
Была бы у него связь, он бы спросил: «Что мне делать?» Ему бы ответили. Еще бы ему сказали, когда прилетит машина времени, которая его заберет. И он бы успокоился.
Люди с обнаженными мечами двигались медленно и осторожно. Было видно, что они опасаются пришельца в странной одежде.
Но глаза горели решимостью. Что они хотели — взять в плен или убить? Ясно одно: гостеприимство к Гарду они явно проявлять не собирались.
Гард нажал на кнопку маяка: машина времени должна прибыть как можно скорее. Немедленно. Произошел сбой в системе. Его видят. Его могут
убить. Если копуши на Земле этого не понимают, то он им намекнет на это однозначно.
Гард жал и жал на кнопку маяка, будто надеясь, что от этого машина времени прилетит быстрее.
— Останови их! — крикнул человек в лохмотьях. — Посланник Яхве, останови безумцев!
Гард поднял вверх руку, растопырив пальцы.
Катящийся на него, ощетинившийся мечами и копьями шар остановился.
Человек в лохмотьях радостно заулыбался.
«Эх, крикнуть бы им сейчас что-нибудь зловещее и величественное, — подумал комиссар. — Поговорить бы с ними так, как Бог должен говорить с людьми. Потянуть бы время...
Не хочет Бог, чтобы я тут во всем разбирался? Ну и пожалуйста. Я и не буду. Не очень-то и хотелось. Такая появилась хорошая причина в эту историю с Христом не лезть...»
Но переводчик был рассчитан на работу лишь в одну сторону: у невидимого человека не могло возникнуть потребности в общении. Кто мог предположить, что машина даст такой чудовищный сбой?
