Её кукла конечно же была самая лучшая - Кэтти - золотистые волосы, розовые бантики и голубые глаза. И даже когда Марина вымыла своей Кате-Кэтти волосы, а потом решила сделать ей модную стрижку - кукла не стала хуже. Ирка смеялась над спутанным клубком обдерганных волос. А мама молча расчесала остатки золотой роскоши и закрутила на тоненькие бигудюшки. Прическа была та ещё! Иринка потом обзавидовалась, только виду не подавала.
Но всё равно, старый плюшевый Мишка с потёртыми лапами, был самый любимый и добрый. А у Ирины - Братец Кролик из серого фетра, с розовыми ушами. И ещё всякая мелочь - пластмассовые пупсики, самодельные пушистики, сшитые мамой из остатков тряпочек и искусственного меха, паровозик с двумя пузатыми вагонами, кукольная посуда и мебель, ведёрки, мячики, резиновые рыбки и уточки. Где-то теперь все эти сокровища?.. "Там же, где и детство - пройдено, потеряно, забыто!" - горько прошептал внутренний голос.
Марина, вздохнув, сняла с закипающего бульона пенку, и решила обойти квартиру - глянуть, где что лежит и составить план, с чего завтра начинать разборку вещей. Во встроенном шкафу-купе висели наряды Ирины, внизу стояли коробки с обувью. "Это надо будет разобрать и кому-то подарить" - размеры одежды и обуви у сестёр не совпадали, Марина была чуть крупнее. Компьютер и телевизор, конечно, забрать домой после всех формальностей. В откидном отделении серванта Марина обнаружила кучу бумаг с печатями, счета, квитанции. "Это разбирать долго - вечерами сидеть придётся". Прозрачная папка с завещанием, документами на квартиру и машину - хранилась отдельно у Марины со дня похорон сестры. Она достала пакет из сумки и положила на видное место возле компьютера.
На столике у окна пронзительно зазвенел телефон. Марина вздрогнула от неожиданности и схватила трубку.
- Слушаю? - внезапно охрипшим голосом спросила она. Вдруг показалось, что на том конце провода - Ирина, и сейчас прозвучит решительный уверенный голос старшей сестры. Но голос в трубке был совсем другой - резкий, торопливый голос молодого мужчины, похожий на речитатив рэпера, радио-ди-джея или сетевого промоутера.
- Марина Петровна, день добрый. Вас беспокоит старший менеджер фирмы "Омега". Мы долгое время являемся тесными партнёрами фирмы Вашей сестры. При жизни Ирины Петровны мы рассматривали вопрос слияния наших уставных капиталов и создания холдинга. Но трагическая случайность прервала этот процесс. Вы принимаете дела Вашей сестры? Мы хотели бы продолжить с вами переговоры по поводу…
- Подождите, - Марина нашла в себе силы прервать нескончаемый поток слов в трубке телефона. - Я только сегодня приехала и не в курсе дел. Мне нужно время. Я не готова сейчас разговаривать на эту тему. Позвоните через… гм… пять дней.
Она торопливо положила трубку на аппарат, не дождавшись ответа. Ей вдруг стало страшно, что этот - из "Омеги" - затянет её своим напором в болото формальностей, из которого ей уже не выбраться. Вот ведь ещё незадача! Надо проконсультироваться у кого-нибудь. Самой Марине не справиться. Она подумала о том, что где-то у неё был записан телефон юриста Ирины. Найти и перезвонить! Завтра. Утром. Только не сегодня.
Она продолжила обход квартиры. В спальне, в старом шифоньере - полки: постельное бельё. На перекладине на плечиках висели норковая шубка и демисезонное драповое пальто. И ещё что-то, закрытое холщовыми чехлами. Марина приподняла чехлы - один и другой, и ахнула. Отцовский парадно-выходной костюм и нарядное мамино платье! Господи, да как же Ирина хранила их столько лет и ни разу не показала сестре?!
Марина аккуратно достала зачехлённые плечики с одеждой и разложила её на широкой кровати. Так и есть. Тёмно-синий костюм папы, белая рубашка в тонкую голубую полоску и галстук - с синими и вишнёвыми диагоналями. Он очень нравился маме. Может быть потому, что её чудесное платье было из элегантной благородной шерсти цвета бордо. И нарядные родители выглядели вдвоём так торжественно и стильно. Настоящая королевская чета…
Младшая сестра ещё долго сидела на краешке кровати и вспоминала отца, маму, Ирину, детство. И не было сил встать и спрятать обратно эти реликвии, почему-то так бережно и секретно хранимые старшей сестрой.
