Открыв глаза, я прикусила губу и поняла, что не смогу ничего изобразить. Я не помню, как выглядел тот незнакомец: я не видела его лица…
Отложив все принадлежности для рисования в сторону, я придвинула ближе ноутбук и, включив интернет, ввела в поисковике «Голоса в голове». Найти. Незамедлительно повыскакивало множество сайтов, в которых твердилось про шизофрению, сумасшествие и про их последствия. Выходит, что я псих или чокнутая? Ну, уж нет. Я лично не считаю, что у меня какие-то проблемы с головой. Перерыв интернет в поисках достоверной информации о том, что меня волнует, я, к сожалению, ничего не нашла. Ладно. Поступим по-другому.
Я набрала в поисковике «Незнакомец из света спас меня от смерти» и нажала на кнопку «найти». Да, я совершенно не знаю, что делаю, поэтому надежда на то, что я найду ответы на свои вопросы, угасла. На экране ноутбука выскочило несколько сайтов, в которых было написано про анонимных героев, которые спасали людей. Но это было не то, что мне нужно. Они спасали людей на яву, и это никак не было похоже на мой случай. Да уж, видимо, я ничего не смогу найти. Ладно. Я набрала в поисковике «Человек, из которого исходит дым» и незамедлительно «Google» выдал мне пару результатов: «Курящий человек», «Курение — вредит вашему здоровью», «У вас зависимость от табака? То прошу, вступайте в нашу группу! Мы поможем вам избавиться от привычки курить!»
Супер.
Я захлопнула ноутбук и схватилась за голову. Мне было обидно, что я не смогла найти ответы на свои вопросы. Все-таки, как быть? Стоит что-нибудь делать? Или же стоит рассказывать правду? Не знаю. Сейчас я окончательно запуталась…
Убрав со стола все и выключив светильник, я поплелась к окну и, отодвинув затворку, открыла его. В нос ударил запах дождя, свежих листьев и земли. Ветерок, легкий и холодный, немного щекотал мои волосы и пробирался по рукам, заставляя их дрожать. На улице было уже достаточно темно. Звезды освещали темное, как уголь, небо, а луна, словно большой фонарик, делилась своим светом с деревьями, с домами и с уже завядшими цветами.
— Я знаю, ты, скорее всего меня не слышишь, — прошептала я, смотря куда-то в небеса, — но… спасибо тебе, что спас меня. — Да, я обращалась к тому незнакомцу из света. Мне просто хотелось поблагодарить его…
Порыв ветра ударил в мое лицо, и я заметила, как деревья начали колыхаться от него. Сухие листья стали кружиться в красивом танце, поднимаясь то вверх, то вниз. Я вдохнула полной грудью и закрыла на секунды глаза. Воспоминания об автокатастрофе вновь всплыли у меня в голове, и слезы полились автоматически. Пытаясь себя успокоить, я медленно набрала воздух в легкие, затем также спустила его. Веки поднялись и, не желая больше ни о чем думать, я прикрыла окно и, прошествовав к постели, легла на нее.
«Не за что», — пронеслись в моей голове слова, когда я уже практически отключилась.
* * *
Голос папы с первого этажа разбудил меня:
— Келин, детка, вставай. Мама приготовила завтрак. Скоро, возможно, придут детективы.
Я подскочила с постели и в полусонном состоянии побежала в ванную комнату. Умывшись, я прошествовала к шкафу и, осмотрев небольшое количество одежды, выудила из него свободные шорты и футболку цвета бирюзы. Как мне сказали врачи, пока шрам совсем не заживет, мне нельзя носить тугие вещи, включая джинсы, штаны на тугой резинке и обтягивающие плотные юбки. И вот, в итоге, приходится ходить не понять в чем.
Я оделась, заплела себе две косички и спустилась в кухню, где обедали родители.
— Доброе утро, солнце, — сказала мама, отпивая из чашки с кофе.
Я качнула головой и присела рядом с отцом, который в спешке ел оладья и поглядывал на часы. Он, как обычно, был одет в официальный серый костюм с черным галстуком, потому что следовал правилу, что в работе нужно соблюдать официальный стиль. Мой папа был бухгалтером и кропотливо относился к своей должности: никогда не опаздывал и всегда выполнял поручения, которые ему давали. Мне, иногда, становилось жалко отца: он уходил рано утром, приходил домой только вечером и сразу же, не отдыхая, помогал маме по хозяйству, когда требовалось. Из-за работы папа много нервничал и часто думал о чем-то. На его темных волосах даже проступила легкая седина, которая должна была появиться лет только через пять — шесть, но не сейчас.
