Жилище Мардука и его супруги Навуходоносор застал обшитым листами серебра. Он же отделал стены «сверкающим златом», лазуритом и белым мрамором. Потолочные кессоны были украшены золотом, серебром и «самоцветами». Золото использовалось повсюду, но употреблялось в виде листов, а не слитков.
Показательно сравнение мест обитания двух богов. Для Набу в Барсиппе вавилонский царь трудился, пожалуй, не меньше, чем для его отца. У Мардука в «Доме правды» в Барсиппе был собственный придел; но он, а также ведущий к нему коридор были украшены лишь серебром, А вот придел его сына в вавилонском храме Мардука был отделан золотом.
Надписи Навуходоносора несколько раз описывают «святая святых» Набу, но кое в чем противоречат друг другу; возможно, эти расхождения между текстами объясняются постепенным появлением новых украшений. В любом случае описания не позволяют в подробностях представить себе убранство интерьера. Между тем никаких древних изображений, проливающих свет на этот вопрос, у нас тоже нет. Судя по плану, составленному при раскопках, к месту пребывания статуи вели два зала; в каждый выходило еще несколько вспомогательных помещений. Если верить текстам, они закрывались воротами с палисандровыми и кедровыми косяками и серебряными вставками в виде быков. Коридор был вымощен плитами «блестящего» серебра. По обеим сторонам от входа в «святая святых» стояли быки, отлитые из меди и покрытые золотом, у других порогов находились такие же, но серебряные. Тень от быков падала на портал священных ворот; косяк и вся дверь, включая порог, были отделаны «сверкающим златом». К удивлению, о статуе Набу в самой комнате ничего не говорится. Ее постамент раньше был сделан из обожженного кирпича и асфальта; при Навуходоносоре сам пьедестал, ступени к нему и покрывающий его балдахин стали серебряными. Два горельефных зверя, а также кедровые балки потолка в завершение работ были отделаны золотом с драгоценными камнями, а до тех пор, пока это не было сделано, их просто обшили медью, надраенной с воском. Чтобы «дождь, ливень и буря» не испортили «святая святых», крыша здесь была вдвое толще, чем над другими помещениями комплекса. Все водостоки были сооружены из алебастра, а лестницы — из дерева экзотических пород, обшитого бронзой.
Таким образом, для Набу старались так же, как для его отца, а то и усерднее. Впрочем, мы можем лишь предполагать это с большой долей допущения. Во всяком случае, «святая святых» Мардука в Вавилоне не поражает воображение роскошью, хотя и превосходит великолепием аналогичные помещения в других храмах Вавилонии. Навуходоносор почитал столичного бога, служил ему сообразно его рангу, но столь же ревностно служил и богу из Барсиппы. Между прочим, его зять и второй по порядку преемник Нериглиссар поставил в храме Мардука семь медных драконов, покрытых серебром, специально указав: этого никто до него не делал. Возможно, здесь содержится скрытая критика тестя, сделавшего, по его мнению, для бога слишком мало.
От ступенчатой башни Вавилона сейчас сохранились только следы фундамента — само здание исчезло полностью. Мы не знаем, в каком состоянии находился «Дом — основание неба и земли» в момент разгрома ассирийцев, но можем об этом догадываться по аналогии с Барсиппой. Как изъясняет Навуходоносор, «башня была давно заброшена; водостоки забиты, дожди и потоки разрушили кладку, обожженные кирпичи облицовки <были> выломаны».
Набопаласар нашел вавилонский памятник «обветшавшим и давно шатавшимся»; похоже, он даже сомневался, сможет ли его восстановить. Он посоветовался с «умелыми мастерами», после чего «зодчие натянули мерные веревки и начертили планы». Начало работ было отмечено торжественной церемонией. Но ко дню смерти царя было сделано менее шестой части работы. Ее завершил сын Набопаласара. Впрочем, его надписи скупы на подробности. Видимо, он расширил фундамент, «чтобы возвести на нем высокую насыпь». Помещения, примыкавшие внизу к башне, были «одеты в кедр, палисандр и бронзу». Внешняя отделка была исполнена, как и в Барсиппе, из «лазоревых» (цвета лазурита) глазурованных кирпичей.
