Когда работал Игнат, они клали стену, всегда стоя рядом, плечом к плечу. Снизу казалось, что Игнат и Лиза исполняют ритмичный танец: четверть шага вправо, едва заметный наклон вперед, правая рука с мастерком делает небольшую дугу и опускается вниз, левая пристукивает кирпич с наружной стороны и все опять повторяется. Движения рук, ног, корпуса настолько совпадают, что два человека кажутся единым целым. Они так привыкли понимать друг друга, что при работе или совсем молчали, или говорили о посторонних вещах.
Теперь Лиза работала одна, со своим помощником. Помощник, рыжий паренек лет семнадцати, щупленький, но цепкий, подавая ей кирпичи и смеясь, подшучивал:
Игнашки нету, и ты скисла. Чего не поешь, как раньше?
Не твоего это ума дело, краснокожий дикарь! — сердилась Лиза.
Давай на пару теперь работать, а, Лизка? — не то шутя, не то серьезно предложил рыжий. — Возьмем помощника и будем разве ж так вкалывать! Почище, чем с Игнашкой!
Лиза на мгновение приостановила работу и откровенно презрительным взглядом окинула помощника.
Слушай, ты, горе-каменщик! — воскликнула она. — Ты знаешь, кто такой был Игнашка? Это был мастер-артист, человек-молния! Он мог в минуту класть столько кирпичей, сколько ты не успел бы даже сосчитать. На пару работать! Хоть бы уж не смешил, а то я от смеха свалиться могу.
А я поддержу! — Помощник левой рукой взял ее за талию, словно удерживая от падения.
Ну, ты! — Лиза резко отстранилась от его руки. — Без нежностей! Был бы тут Игнат, он прищемил бы твою лапу.
Игнат, Игнат… — протянул рыжий. — Вроде весь свет на твоем Игнате держится. Да и нужна ты ему… такая. Каменщица. Игнат теперь высоко летает. Не достанешь. Знаешь, сколько девочек за летчиками бегает?
Лиза бросила мастерок, захватила полную горсть «сметаны», и не успел помощник сообразить, что она намерена сделать, как Лиза смачно пришлепнула «сметану» ему на голову.
Если ты, медуза рыжая, хоть раз еще заикнешься об этом, я сброшу тебя с этой стены, как козявку. Ты понял? Давай смесь, чего рот открыл?!
И в это время она увидела на площадке человека в фартуке и с мастерком в руке, который стоял, облокотившись на стену, и смотрел на Лизу. Она вскрикнула и бросилась ему навстречу:
Игнат!
Лиза!..
Не обращая внимания на оторопевшего помощника, они обнялись и повторяли одно и то же, как будто в этих словах заключался особенный, глубокий смысл:
— Игнат…
Лиза…
Потом она легонько отстранилась от него и с удивлением начала рассматривать его фартук, прожженный в двух местах папиросой, ботинки с въевшейся красной кирпичной пылью и мастерок, вымазанный известкой. В глазах ее промелькнул тревожный огонек, который не укрылся от Игната. «Почему фартук? — подумала она. — Почему мастерок? Разве?..»
Нет-нет, она, конечно, рада, что он вернулся. Но… С тех пор как он уехал, Лиза часто представляла его стройную фигуру в темно-синем кителе с голубыми петлицами, фуражку с горевшей золотом эмблемой авиации. Летчик!.. И она, Лиза, рядом с ним. Они идут по приморскому бульвару, Лиза видит, как многие оглядываются и, конечно, завидуют ей. Она чувствует, как замирает сердце от радости… Это так приятно…
Лиза, о чем ты думаешь?
Лиза невольно вздрогнула и тихо спросила:
Зачем… этот… фартук? И мастерок?..
Как — зачем? — Игнат постарался улыбнуться. — Я пришел работать.
Работать?
Игнат смотрел в ее глаза: что он прочтет в них — огорчение, радость, разочарование?
Что случилось, Игнашка?
Да так… Ничего особенного. Не приняли меня. Вот и…
Не приняли?
Понимаешь, медкомиссия. Там бракуют чуть ли не десять человек из одиннадцати.
Лиза молчала.
И вот… В общем, я буду снова здесь работать. Не всем же летать! Правда, Лиза? Ты почему молчишь? Почему ты молчишь, Лизка?
Нет-нет, я не молчу, Игнат. Это так неожиданно. Я рада, рада, что ты приехал… Идем, Игнат. Эй, парень, давай «сметану»!
Они подошли к стене и стали рядом. Своим плечом Игнат почувствовал плечо Лизы. И сказал:
«Плечом к плечу…»
Он ждал, что она продолжит. Но Лиза промолчала. Может быть, не расслышала. Тогда он добавил:
«…храня великую силу дружбы…»
Рука Лизы замерла. И в это мгновение, взглянув на Игната, она увидела новую, совсем незнакомую морщинку в уголке его глаза. «От горя?» — подумала Лиза. И, шутя толкнув его плечом, сказала:
