— Я не удивлен, — язвительно отметил мистер Пенстоун, — что вы, как представитель молодежи, отвергаете все старое, но поймите, что не все с вами согласны.
— Но моя методика работает, мистер Пенстоун…
Тут в разговор вступил инспектор:
— Неужели, мисс Хьюлетт? Если фарс, которому я был сегодня свидетелем, вы считаете эффективным методом обучения, позвольте с вами не согласиться.
Его слова, будто ядовитые стрелы, били точно в цель, и Линн отчаянно обернулась к нему, как смертельно раненное животное.
— Это из-за вас! — выпалила она. — Ваше присутствие выводило из себя не только учеников, но и меня…
Мистер Пенстоун задохнулся от такой бесстыдной наглости:
— Мисс Хьюлетт! Нельзя говорить таким тоном с членом Королевского инспектората. Я вам не позволю. Сейчас же извинитесь!
— Я… мне очень жаль, мистер Пенстоун. — Она и не думала извиняться перед человеком в кресле. Вместо этого она впилась в него испепеляющим взглядом, но он ответил ей ледяной ухмылкой. Она почти слышала его мысли: «Значит, мое присутствие вас смущает? Вот это да!»
Горько раздосадованная, что выдала себя до такой степени, Линн снова обратилась к директору школы и продолжала:
— Моя методика работает, мистер Пенстоун, — в ее голосе звучал вызов, — потому что заставляет мальчиков использовать умственные способности, учит их думать самостоятельно, анализировать материал и отстаивать свое мнение. Когда они обсуждают темы рефератов на занятиях, это их полностью захватывает, а потом, после уроков, они много читают, ищут новые факты, делают заметки и на следующее обсуждение приносят свежие идеи.
Мистер Пенстоун с сомнением покачал головой — воодушевление девушки казалось ему неуместным.
— И еще одно, мисс Хьюлетт. Мало того, что жалуются родители, но и многие преподаватели вами недовольны.
— Преподаватели английского?
— Не только. Видите ли, ваши ученики требовали изменить систему обучения и по другим предметам. Они, должен признать, обожают ваши уроки и пристают к другим преподавателям с тем, чтобы изменить структуру занятий.
Победная улыбка на мгновение осветила лицо Линн, но тут же потухла, поскольку директор школы поднял руку.
— Мне жаль, мисс Хьюлетт, но, по моему мнению, обучение может стать слишком легким и даже слишком приятным. Обучение — это долгий и трудоемкий процесс. Материал должен усваиваться и оставаться в памяти, а ваш метод этому не способствует, как показывают результаты контрольных.
— Но я уже объяснила, с чем это связано.
Молчавший до сих пор Крис Йорк успел накопить силы для нового сражения и ринулся в атаку.
— Мисс Хьюлетт, — сказал он, словно обращаясь к капризному ребенку, — вы обязаны принимать во внимание программу, обязательную для всех школ без исключения. Экзамены никто не отменял, школьники должны их сдавать, и ваша прямая обязанность — помогать им в подготовке. В этом и заключается работа учителя.
Линн больше не могла бороться с ними. Ее силы истощились, поражение было полным и окончательным.
— Так что вы от меня хотите? — Ее голос дрогнул.
Директор школы с довольным видом откинулся на спинку стула. Он наслаждался победой.
Инспектор поднялся, отошел к окну и встал, заложив руки за спину, закрывая дневной свет.
— Я, как школьный инспектор, не могу заставить вас изменить методы обучения. У нас нет на это полномочий. Мы можем только предлагать и советовать. Мой совет вам — хорошенько все обдумать. Тогда, я полагаю, вы поймете, что ради самой школы, ее истории, академической репутации и ортодоксальных взглядов других преподавателей вы просто обязаны пересмотреть свои взгляды и соответственно воплотить эти изменения на практике. Поверьте, это в ваших же интересах. — Йорк посмотрел ей прямо в глаза. — Должен добавить, что, как мы ни восхищаемся вашим пионерским духом, мы полагаем, что в данных обстоятельствах он неуместен.
— Поэтому я должна стать как все, лишить мое обучение индивидуальности, фактически отказаться от всего, во что я верю?
— Моя дорогая мисс Хьюлетт. — Серые глаза превратились в щелочки. — Когда вы станете постарше, то поймете, что революции не делают в одиночку и глас вопиющего в пустыне слышен немногим. Сначала надо убедить других в своей правоте, и, только получив их поддержку, вы сможете питать некоторые надежды на изменение существующего порядка вещей.
