– Тебе не трудно будет отвезти ее домой? А я останусь с Трэвисом и помогу ему все убрать, а потом приду, – попросила Фрэнсин.
Поппи долго смотрел на нее.
– Пора, – сказал он. – Пора сказать мальчику о дочери. – Фрэнсин ошарашенно уставилась на деда. Он хмыкнул и печально покачал головой. – Я не старый дурак, за которого ты меня принимаешь, и уже много раз спрашивал себя, как долго ты будешь оставаться столь наивной. – Он отвернулся и позвал Грэтхен.
Фрэнсин смотрела вслед машине, в которой Поппи увозил Грэтхен домой. Задние огни были видны всю дорогу, они мигнули в последний раз, когда Поппи поставил машину перед домом и заглушил двигатель.
Значит, Поппи все это время знал, что Грэтхен – дочь Трэвиса. Его не удалось провести враньем про ее возраст. Она улыбнулась и покачала головой. Очевидно, Поппи не лгал, когда говорил, что от него не многое ускользает.
Она услышала веселый свист Трэвиса, доносившийся из задней двери. Он грохотал тарелками, потом пустил воду в раковину. Он явно будет счастлив, когда я скажу ему, подумала она. Он так привязался к Грэтхен за эти последние пару недель…
В первый раз страх закрался к ней в сердце, когда она подумала о том, что признается Трэвису. А обрадует ли его это известие? Пошлет ли нам судьба второй шанс обрести счастье? И где же мое будущее – неужели здесь, в Купервиле, вместе с Трэвисом? Как забавно, что пять лет назад я и представить себе не могла, что останусь жить здесь. А после моего возвращения город и его жители встретили меня с распростертыми объятиями. Возвратившись сюда, Фрэнсин ощутила чувство причастности к этому городку, незнакомое ей прежде.
Мысли о Нью-Йорке потеряли для нее всякую притягательность. Единственное, что ее теперь интересовало, – это Трэвис и его отношение к ней. Значит, мое будущее здесь? Есть только один способ выяснить это. Глубоко вздохнув, она открыла заднюю дверь и вошла в кухню.
Это был один из тех дней, которые особенно любил Трэвис, – день семьи и друзей, смеха и тепла.
Как пойдет его жизнь после того, как Фрэнсин и Грэтхен уедут в Нью-Йорк? Он и понятия не имел, что в жизни его была такая пустота до того, как они вернулись домой и заполнили это пространство вокруг него.
Трэвис не замечал этого раньше, когда растил Маргарет и Сьюзи, но теперь, когда Сьюзи вышла замуж, а Маргарет уехала из дома, он так сильно страдал от одиночества, что даже визиты к Поппи не могли его успокоить.
Он повернулся, услышав скрип открывающейся задней двери, и одарил Фрэнсин ослепительной улыбкой.
– А где остальные? – спросил он.
– Уехали. Поппи забрал уставшую малышку домой. А я решила, что будет справедливо, если останусь и помогу тебе все убрать.
– Это хорошо. Я терпеть не могу мыть посуду. – Он вытер руки, передал губку Фрэнсин, потом, уселся за стол и показал ей на раковину.
Фрэнсин засмеялась.
– А я ожидала, что ты будешь немного сопротивляться, – сказала она и принялась за дело.
– Но только не тогда, когда дело доходит до мытья посуды, – ответил он и прислонился к спинке стула, радуясь тому, что она решила остаться. – Какой был чудесный день, правда. – спросил он, размышляя о том, испытывает ли она такое же волшебное ощущение единства, как и он.
– Да, правда, – согласилась она.
– Как насчет чашки кофе? – спросил Трэвис, вставая. – Я мигом сварю новый.
Я хочу, чтобы она осталась, молил он Бога, хочу, чтобы сидела со мной за столом и мы обсуждали бы предстоящий день, как супруги. Пусть этот волшебный миг продолжается.
– Я бы не отказалась.
Через несколько минут кофе уже булькал в стеклянном кофейнике, распространяя по всей кухне божественное благоухание. Фрэнсин поставила в посудомоечную машину последнюю тарелку, когда Трэвис налил им по чашке свежесваренного кофе.
– А почему бы нам не выйти во двор? – предложил он. – Так жаль упускать такую чудесную ночь!
Он пошел впереди, и они вместе уселись на качели. Аромат духов Фрэнсин витал в воздухе, как нежный запах какого-то цветка. Трэвис подавил в себе волну желания, от которого у него едва не перехватило дыхание.
Он наблюдал, как она пила свой кофе, потом перевел взгляд на ночное небо.
