Наваринское морское сражение - страница 7

Корветы, бриги и прочие мелкие суда находятся под начальством капитана фрегата «Дартмут»; для отвода брандеров на такое расстояние, чтобы они не могли вредить какому-либо из кораблей и судов соединенного флота.

Если время позволит до открытия неприятельских действий со стороны турецкого флота, то всем судам стать фертоинг со шпрингами[9], привязанными к рыму[10] каждого якоря.

Ни одной пушки[11] с соединенного флота не должно быть сделано без сигнала, разве только что турки откроют огонь, тогда те корабли и суда должны быть истреблены немедленно.

В случае сражения и могущего случиться какого-либо беспорядка советую привести себе на память слова Нельсона: «Чем ближе к неприятелю, тем лучше».

Тогда же французский контр-адмирал де Риньи обратился с письмом к соотечественникам, служившим на египетских кораблях:

Господа, положение, в котором, как вы видите, находятся оттоманские морские силы, блокируемые в Наваринском порту, измена своему слову его светлости Ибрагим-паши, который обязался временным прекращением неприязненных действий, — все это указывает вам, что впредь вы можете встретиться со своим родным флагом. Вы знаете, чем рискуете. Требуя, чтобы вы покинули турецкую службу в минуту, когда оттоманский флот поставил себя во враждебное положение, последствия которого он должен нести, я посылаю вам предостережение, которым не стоит пренебрегать, если вы остаетесь французами.

Имею честь и проч., де Риньи

Адмирал Э. Кодрингтон

 Вход в Наваринскую бухту с юга защищался крепостью, примыкавшей к городу, а с северо-запада — батареями острова Сфактерия, лежащего у входа в Наварин. Турецко-египетский флот расположился в глубине бухты в своей излюбленной форме полумесяца, рога которого тянулись от Наваринской крепости до батарей острова Сфактерия. Суда выстроились в несколько линий: 3 линейных корабля и 23 фрегата составляли первую линию, проходившую дальше от берега; 57 корветов и бригов, стоявшие ближе к берегу, образовывали вторую и третью линии; 50 транспортов стояли на якорях возле юго-восточного берега Морей; на обоих флангах стояли готовые брандеры. Оттоманский флот был вооружен примерно 2300 орудиями, 165 орудий стояли на стенах крепости и батареях Сфактерии.

Необходимо отметить, что в различных источниках приводятся противоречивые данные о числе кораблей тех или иных типов и количестве орудий — как союзных, так и османских. Здесь в основном используются сведения из книг замечательного русского морского писателя В.Д. Доценко.

Объединенная союзная эскадра состояла из 10 линейных кораблей, 9 фрегатов и 7 мелких судов с общим числом орудий 1300. Английскую эскадру составляли линейные корабли «Азия», «Генуя» и «Альбион», фрегаты «Глазго», «Комбриэн», «Дартмут» и несколько мелких судов; общее число орудий — 472. Французский отряд состоял из линейных кораблей «Сципион», «Тридент», «Бреслав», фрегатов «Сирена», «Армида» и двух мелких судов; артиллерийский арсенал составляли 362 пушки. На кораблях русской эскадры находилось 466 орудий.

Таким образом, турки имели большой перевес в количестве орудий — на 1000. Тем не менее в огневой мощи силы союзников превосходили противника. Действительно, у союзников было значительно больше линейных кораблей — 10 против 3, которые имели на вооружении 36-фунтовые орудия, в то время как фрегаты и корветы, в которых преимущество было у турок, имели пушки с максимальным калибром 24 фунта. Кроме того, хотя в целом позиция османской эскадры была выбрана удачно, у нее имелись два существенных недостатка: большая скученность кораблей и невозможность судов третьей линии стрелять из-за опасения поразить свои корабли.

Настроение матросов и офицеров было приподнятое и боевое. Лейтенант «Гангута» Александр Рыкачев в своих записках отмечал: «Нельзя желать лучшего расположения духа, как у нас теперь между офицерами и рядовыми. Все будто оживились какою-то необыкновенной силой. Там, где в обыкновенное время ворочали пушку 8 человек, теперь с легкостью управляются 4. Наши матросы живы, веселы... Стали служить молебен, во время которого была необыкновенная тишина... Добрый наш отец Артамон окропил нас святой водой и давал нам целовать крест, уговаривая людей не бояться смерти за веру православную» (это происходило 7 октября).