— Как так?
— Ну, во-первых, ты просишь об услуге, о которой не должны знать мои боссы, клан Больцано, так?
— Так, — подтвердил Росси.
— А во-вторых, Браунсвилл — это территория еврейской мафии, а конкретно заправляет там папаша Геншпринг. И ему очень не понравится, что чужие работают на его территории. Могут возникнуть разборки.
— Ладно, — обозлился Росси. — Сам справлюсь. Извини, что побеспокоил.
— Сиди. — остановил рукой уже собиравшегося подняться со стула Росси Лампони. — Это не значит, что я тебе не помогу. Будет тебе этот человечек.
Джованни начеркал пару строчек.
— Я отвезу его сюда, а там ты с ним потолкуешь. Устроит?
— Да, конечно.
— Ну тогда жди звонка. Как только возьмем, так сразу позвоню. Будь на связи.
— Хорошо, буду ждать.
— И пиццу не забудь, угостишь ребят в участке. Чтобы лучше работали и не забывали.
— Ну здесь пиццей ты не отделаешься, — подмигнул Росси.
— Само собой. Как обычно к лейтенанту я зайду в начале месяца, — подмигнул ему в ответ Лампони.
— Хорошо.
Блин, это что, уже стало традицией? Я как раз уже почти приблизился ко входной двери клоповника, когда боковая дверь припаркованного поблизости фургона резко распахнулась, отьезжая на роликах, и на меня прыгнул здоровый детина в маске. Точнее, попытался. Я на рефлексах ушел на ускорение, и ударил его лапой по кадыку сбоку. А за ним, застывший в фазе движения, уже пытался выбраться второй, с шокером в руке. Ну зачем он тебе? Я протиснулся между двумя застывшими фигурами, ломая руку второго, направил шокер ему в пах, и нажал на кнопку, глядя, как между рожками электродов рождается свечение молнии. Ага, а еще и водила впереди! Ну тогда выйдем из ускорения, отбираем у второго шокер, и прикладываем водилу в шею, с удовольствием нажав на кнопку. Вой и вопли покалеченного идут бонусом, также, как и хрип с бульканьем из вырванного кадыка первого.
Я пристукнул торцом шокера в лоб воющему первому — нечего так орать, привлечешь еще внимание свидетелей… Свидетелей? Не, нет тут таких. Один вон бомжеватый мужичонка, увидев непонятную возню, быстро свернул за угол — не захотел видимо себе проблем, это только свидетели Иеговы пристают к людям, а обычные делают ноги. И правильно делают.
Я затащил тело первого обратно в фургон, пока с него не натекло. И кто у нас тут под масками? Я сорвал балаклавы с обоих. Никого знакомого, раньше точно их не видел. Вроде белые, чернявые, не негры и не индейцы, от которых у меня в последнее время изжога, кто из них не попадается, как правило оказывается редким мудаком. Ну и эти до кучи…
Я перетащил водилу в кузов. А ребята подготовились — мой любимый скотч, друг бандюгана припасли себе на голову. Точнее, предполагалось, что на мою, но как всегда реальность превзошла их ожидания и свернула на другой путь.
Я тщательно упаковал обоих выживших после столкновения с боевой машиной «Навь». Рот заклеил скотчем, а шапочки надел задом наперед — так страшнее, когда ничего не видишь. Ну и где ребята Воронцова? Я уже тут по улице погулял, пока в отель шел, минут двадцать осталось ждать…
Ага, вот и они подъехали на огромном черном «Экспедишне». Уже знакомый Василий выходит из машины. Надо пойти поприветствовать, а то вдруг от нервности начнется спазм указательного пальца правой руки, сразу дырок навертят.
— Вы готовы? — Василий подошел ко мне, опирающемуся задом на фургон.
— Нет.
И нечего полувопросительно-полувозмущенно выгибать бровь, знаю, но так получилось.
— Хьюстон, у нас проблемы, — сказал я сакраментальную фразу.
— Какие?
— Три проблемы у меня за спиной, в фургоне. Дохлая, полудохлая, и относительно живая. Пришли по мою душу.
— Ясно, — Василий коснулся пальцем гарнитуры в ухе. — Третий, четвертый, ко мне!
Двое крепких ребят в осенних пальто свободного покроя споро вылезли из задних дверей, и подошли к нам.
— Третий, в фургоне пленные. Отгонишь по протоколу на точку два. Четвертый, сопровождаешь охраняемое лицо в номер и обратно до машины. Поехали!
Я вернулся в номер, собрал все, что можно, не оставляя ничего из вещей, пока мой телохранитель стоял в коридоре, наблюдая там и за мной через открытую дверь номера.
