Конечно, недоброжелателей изрядно прибавилось. Если раньше в сторону старика косились лишь так называемые «государственники», повернутые на служении Родине и прочих заскорузлых принципах, то сейчас желчью плевались все, не успевшие пробраться на освободившиеся после тотальной чистки места. Но здесь — извините, винить надо лишь себя. Когда господин Драбицын сшибал головы провинившимся, надо было не по углам отсиживаться, а собственных клевретов пихать и мотаться по столице, организуя встречи, лично пожимать руки и шептать на ухо серым от страха чиновникам. Потому как любая зачистка рано или поздно заканчивается, а работать все равно кому-то нужно. И кто первым успел — тот и захватил ключевые позиции на подступах к Олимпу. А дальше — банальная проза жизни, когда шея вертит головой. Пусть решения принимают на самом верху, но правильно подготовить документы, подобрать нужные отчеты и пропихнуть одну бумажку вместо другой — это уже открывает такие горизонты!
— Что кручинитесь, Ваша Светлость? Дело-то какое провернули! Как удачно все устроили, а ты все не весел!
Положив вилку рядом с белоснежной фарфоровой тарелкой, Радзиловский аккуратно промокнул губы и с неудовольствием покосился на подошедшего соратника. Анисим Семенович Скрябин, собственной персоной. Старый друг и верный помощник в решении разного рода щепетильных вопросов, внешне похожий на недалекого купчину с широкой черной бородой и кустистыми бровями. И по поведению уже настолько вросший в этот образ, что и сам вряд ли различает, где он играет «купчину», а где лезет наружу подлинное нутро. Но при всем этом — умен, беспринципен, жесток и хитер. Любое действие просчитывает многократно и старается при возможности всегда страховаться, подставляя под возможный ответный удар других. Правда, после того, как устроил сына на должность товарища министра, Скрябин чуть-чуть расслабился, пробил для себя несколько денежных подрядов и теперь больше озабочен тем, как переварить свалившиеся на голову богатство.
— Анисим, ну хоть ты не подначивай. В шампанском купаться будем через год-другой, когда все хвосты подчистим, приучим людишек к новому порядку и любых недовольных окончательно к ногтю прижмем. Пока же лучше поберечься. Аккуратнее надо, дабы повод императору не давать за нами приглядывать.
— Да ладно тебе! Если так думать, то до самой смерти, как мышь под веником и просидим. Мы теперь — в фаворе. И мы — сила! Где там наши злопыхатели, а? Ни одного на виду больше не осталось, все по углам разбежались… Так что лучше выпьем! Чем не повод — почествовать именинника и нашу общую удачу!
Судя по выхлопу, Анисим уже изрядно нагрузился и теперь вполне мог устроить дебош, если что-то пойдет поперек желания покуролесить, подумал князь, тормоза отключились. Отличный повод свернуться и отбыть домой. Но рюмку-другую принять все же придется, иначе не отцепится.
— Выпить? Это можно. Пойдем, заодно поздравим юбиляра…
И бочком, бочком, к выходу. Потому как пусть другие обмывают первые плоды победы, ему же надо хорошенько выспаться и завтра с утра прогнать по пунктам все намеченные на ближайшие дни дела. Мало — взять власть. Ее надо еще удержать. Любым способом. Потому как враги могут не просто разбежаться с глаз долой. Враги могут специально уйти в тень, чтобы там перегруппироваться и нанести ответный удар. И этого допустить никак нельзя. Никак…
Господи, как я устал! Это курьер Алекс работает свой восьмичасовой прогрессивный рабочий день, как и все сотрудники «Ацтека». А вот когда заканчивается рабочий день Алекса, начинается рабочий день мистера Тьюринга, и он минимум восьмичасовой, а чаще всего — десяти-двенадцати. Вот и приходится спать по три-четыре часа в сутки, жрать нездоровый фастфуд и гиподинамировать в кресле за ноутбуком.
Вот и сейчас я оформлял всю необходимую информацию в форме проспекта эмиссии и заявление о его регистрации. Да с акциями решил заморочиться, надо привлечь больше средств легально прослеживаемым путем. А то фискалы положат глаз на фирму, которая вроде еще и не начала толком зарабатывать — приобретена недавно, предыдущий владелец обанкротился и потянул за собой компанию — но уже успела обновить парк железа и нанять нескольких способных сотрудников на высокооплачиваемые должности. Тут уже пахнет moneylaundering, то есть отмыванием денег, а этим уже занимается Секретная Служба — с курсом по борьбе по отмыванию денег я уже сталкивался, даже диплом в прошлой жизни был, правда, на чужое имя. Поэтому сделаем все просто и чинно — сделаем IPO. Как делать — это уже не моя проблема, андеррайтеров тут как блох на барбоске, пусть занимаются тем, на чем зарабатывают себе на кусок хлеба, точнее на омаров с фазанами, или чем там паразиты общества питаются, в модных кабаках. Моя задача расписать все так красочно, чтобы у потенциальных инвесторов загорелись их крысиные глазенки и зачесались потные ручонки, почуяв добычу. Ну а мистер Тьюринг оставит себе контрольный пакет, чтобы желающие в будущем не перехватили управление фирмой или не разорили ее.
