Контр-адмирал Риковер, один из немногих, знавших о возможности проведения операции, особенно беспокоился о том, чтобы энергетическая установка была в идеальном состоянии. В тот день, когда я ожидал последнего приказа, Риковер прилетел из Вашингтона. Как всегда, он быстро и внимательно осмотрел установку, забрасывая вопросами механиков, и несколько задержался у главного инженер-механика капитан-лейтенанта Эрли — одного из лучших специалистов по ядерным энергетическим установкам, который производил в это время проверку многочисленных механизмов «Наутилуса». После того как Риковер убедился, что установка работает хорошо, мы вернулись в мою каюту. Закрыв на ключ дверь, я достал из сейфа морскую карту Арктики и показал ему маршрут, которым предполагал идти в случае осуществления операции «Саншайн». На карте была сделана предварительная прокладка и показано время прибытия к кромке пакового льда, на Северный полюс, а также нанесен предполагаемый маршрут дальнейшего перехода с указанием времени выхода из-подо льда в Гренландское море. Еще задолго до этого я разработал два графика: один — оптимальный, который предполагалось выполнить при отсутствии непредвиденных осложнений, и другой — более реальный, который можно было бы выдержать даже при значительных задержках. Последний график я нанес на карту Риковера и вложил ее в пакет с надписью «Совершенно секретно». Складывая пакет и засовывая его в свой планшет, адмирал давал мне указания, как поддерживать нормальную работу реактора в чрезвычайных условиях. Я знал, что в душе он советовал мне скорее допустить аварию энергетической установки, чем рисковать кораблем и экипажем.
Через час после отъезда Риковера я прошел в кают-компанию и обратился к капитану 2 ранга Дэмпси — командиру флотилии подводных лодок.
— Итак, сэр, — сказал я, — полагаю, что время наступило.
Мы вместе стали звонить начальнику управления боевого использования подводных сил контр-адмиралу Дэспи-ту, нашему главному шефу-подводнику в Пентагоне. Разговор был очень короткий.
— «Наутилус» к походу готов, — доложил я, стараясь говорить как можно спокойнее.
После некоторого молчания, показавшегося мне вечностью, Дэспит ответил:
— Выполняйте операцию «Саншайн».
Это означало: переход в Англию через Северный полюс, под арктическим паковым льдом.
Несмотря на то что операция «Саншайн» в течение нескольких месяцев поглощала все мое внимание, лишь после того как я положил трубку, до меня дошло значение слов адмирала. После прощания с Дэмпси мне припомнились события, которые предшествовали осуществлению этого рискованного перехода. Многое вспомнилось: первая беседа с адмиралом Риковером; назначение меня командиром «Наутилуса»; первое пробное плавание «Наутилуса» под арктическим паковым льдом год назад — у нас тогда волосы вставали дыбом от страха, когда мы представляли себя погребенными подо льдом; замаскированная подготовка к самой операции «Саншайн»; драматические и волнующие происшествия, имевшие место на борту «Наутилуса» за два последних месяца, которые, как мне казалось, являлись предзнаменованием того, что мы должны прекратить испытывать судьбу — отказаться от планов проведения операции «Саншайн». У меня раньше было такое ощущение, что операция никогда не осуществится. Но, как оказалось, я глубоко ошибался.
* * *
Моя служба на «Наутилусе» началась в один из холодных, хмурых январских дней 1956 года. В то время я преподавал тактику подводных лодок в школе подводного плавания в Нью-Лондоне.
Нью-Лондон — это второй дом и обычное место встречи подводников. Большинство из них — унтер-офицеры и матросы, а также офицеры — проходит там свою первую практику, а позднее стажировку либо в школе, либо при штабе командующего подводными силами Атлантического флота. Верфь «Электрик боут дивижн», являющаяся отделением фирмы «Дженерал дайнэмикс» и построившая для военно-морских сил больше подводных лодок, чем какой-либо другой концерн, находится всего лишь в нескольких милях от базы вниз по течению реки. Многие подводные лодки заходят в Нью-Лондон или на верфь «Электрик боут» для проведения осмотра, ремонта и переоборудования.
