2. Матрица и матрешка. Теология компьютерных симуляций
Ник Бостром, философ и директор Института будущности человечества при Оксфордском университете, выдвинул в 2003 году гипотезу об искусственном происхождении нашего мира. Вероятнее всего, полагает он, мы живем в симулированной Вселенной, подобно аватарам, населяющим наши компьютерные игры.
«Почти наверняка вы живете внутри компьютерной симуляции, которая cоздана более развитой цивилизацией. И Коперник, и Дарвин, и современные ученые — все открывают законы и явления симулированной реальности. Эти законы могут быть (или не быть) идентичны законам, действующим на более фундаментальном уровне реальности, той, в которой находится компьютер, управляющий нашей симулированной средой (конечно, и сама эта реальность может, в свою очередь, быть симуляцией). В этом смысле наше место в мире оказалось бы еще скромнее, чем мы думали». [3]
Кто же создает подобные симуляции? По Бострому, наши далекие потомки, достигшие высот власти и знания. Но если эти всемогущие люди будущего ведут свой род от нас, своих симуляций, значит, сами они являются симуляциями второго порядка. Такое объяснение представляет собой замкнутый круг. От нас рождаются сверхчеловеки, которые порождают нас самих. Очевидно, что если наш мир — симуляция, то ее источник не может находиться внутри этого мира, даже в его отдаленном будущем. Чтобы не попасть в этот порочный круг, следует признать, что источник симуляции находится за ее пределами, в иной реальности, подобно тому как бытие компьютеров и их пользователей принадлежит иной реальности, чем та симуляция, где действуют персонажи компьютерной игры. Бостром признает такую возможность со всеми вытекающими из нее теологическими выводами:
«Эти симуляторы, создавшие наш мир, вероятно, способны контролировать все, что происходит в нем, и вторгаться в него, нарушая известные законы природы. Более того, они, очевидно, обладают сверхразумом. Вполне возможно, что умерших в этом симулированном мире ожидает загробная жизнь в иной симуляции или на другом уровне реальности. Даже можно предположить, что творцы симуляций могут вознаграждать или наказывать свои симулированные создания в зависимости от их поведения». [4]
Следует оговорить, что поощрять или наказывать эти создания можно лишь при том условии, что они обладают определенной свободой воли, а значит, не являются только симуляциями, но в какой-то мере причастны той реальности, которая их создает как ее «образ и подобие».
Один из существенных недостатков бостромской философии матрицы состоит в том, что ее сотворение приписывается нашим потомкам, которые достигли такого технического совершенства, что могут реалистически воссоздать мир своих предков, то есть нас самих. При этом возникает петля во времени, которая делает данный сценарий маловероятным. Если мы — создание наших потомков, то чье создание они сами? Других предков? Вспоминается рассказ Р. Брэдбери «И грянул гром»: малейший след, оставленный в прошлом путешественниками во времени, например нечаянно раздавленная бабочка, может привести к необратимым последствиям для будущего. Так что потомки, воссоздающие своих предков, рискуют сами никогда не появиться на свет.
Тем не менее представление о нашем мире как о матрице или симуляции, управляемой с компьютера, расположенного в другом мире, находит все более широкое распространение. Причем не только в обществе, но и среди ученых и экспертов. Аналитики Банка Америки (крупнейшего в США) даже оценили в 20—50 % вероятность того, что мы живем в матрице, — но, скорее всего, никогда не узнаем об этом. [5] А крупнейший изобретатель и техногуру Илон Маск полагает, что есть лишь один шанс из миллиарда, что мир не представляет собой матрицу. [6] Один из его аргументов — стремительный прогресс в построении виртуальной реальности за последние сорок лет. Когда-то компьютерные игры сводились к перебору абстрактных геометрических узоров, точек и линий (игра Pong). А теперь в виртуальной реальности проводит много времени значительная часть населения Земли — и находит там достаточно многообразный и красочный мир для захватывающих приключений и переживаний. Нет никакого сомнения, что через тысячу или десять тысяч лет — срок, ничтожный по историческим меркам, — виртуальная реальность станет не только неотличимой от «натуральной», но и превзойдет ее в качестве бытия, в богатстве его зрительных, звуковых, осязательных и прочих параметров.
