– Скажи, а ты видела хозяина?
– Какого хозяина? – насторожилась Гаэлль.
– Как какого, того самого, кому принадлежит этот замок?
– Ах этот… Нет, не видела…
– Он живет в другом месте?
– Сора говорил, что у него есть еще один замок в Орлеанском лесу и несколько квартир в Париже.
– Зачем ему столько?
– Не знаю, как говорится…
– …у богатых свои причуды… Все понятно.
Она уже пожалела, что снова заговорила с Гаэлль. Эта девушка как закрытый сосуд. Она носит в себе что-то, но никогда не выплеснет наружу. Она верно и преданно служит своему хозяину и преследует совершенно определенные цели: заработать деньги и выучиться на бухгалтера.
– А ты не видела здесь карлика в красной одежде?
– Карлика? Нет, конечно… Откуда здесь взяться карликам? – Она с недоверием посмотрела на Наталию и, как показалось последней, захотела смутить ее, заставить усомниться в здравости своего рассудка.
– Послушай, Гаэлль, никогда не смотри на меня так, поняла? – Наталия больно схватила ее за руку и с силой сжала. – Не смей делать вид, что ты ничего не понимаешь. Мне приходилось встречаться в жизни со всякими людьми, но ты просто поражаешь меня своим цинизмом…
Больше не было желания говорить что-либо. Она оттолкнула от себя девушку и подошла к прозрачной стеклянной стене зимнего сада, являвшегося частью замка и располагавшегося позади него, в самом центре. Она вдруг представила себе, как разбивает эту стеклянную стену и выбегает из замка, как несется по усыпанной бурыми листьями дорожке к воротам и встречает там либо солдат, либо людей в штатском, которые при виде ее достанут оружие и, предупредив, начнут палить ей по ногам…
Послышался какой-то шорох, она повернулась и увидела что-то красное, мелькнувшее за широкими пальмовыми листьями. Кто-то пробирался в самую гущу зарослей папоротника.
– Стойте! – закричала Наталия, потому как это была не Гаэлль (ее вообще не было, она ушла, потирая руку), а кто-то другой.
А когда среди зелени мелькнуло старческое лицо в обрамлении красной шапочки с тремя рожками, на которых болтались колокольчики, ей стало дурно… «Неужели я действительно сошла с ума?»
Она поняла, что самое безопасное для нее место в замке – это музыкальная комната, где стоял «Стенвейн». Она знала, что Луи пристально следит за ней и испытывает нечто вроде удовлетворения, когда Наталия музицирует: он ждет результатов.
Она села за рояль, закрыла глаза и принялась играть в медленном темпе гаммы. Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Особенно ей нравились расходящиеся гаммы, это когда руки расходились в разные стороны, а звуки, словно расщепляясь, разлетались по разных регистрам. И хотя звуки носили энергию раздражения и протеста, ей почему-то был даже приятен этот эпатаж. Она представляла себе, как злится Луи, подслушивая под дверью в ожидании «нормальной» музыки.
И вдруг она перенеслась в очень странное место. Не то кафе, не то маленький ресторан. Она сидела в самом углу, перед ней стояло блюдо с горячими спагетти, политыми красным густым соусом, бутылка вина и чистый фужер. Скатерть красно-сине-белая, черная лакированная мебель, кадка с пальмой в углу, рядом со столиком, множество посетителей, официант с полотенцем на бедрах вместо фартука, бегающий между столиками и мешающий смотреть на то, что происходит на сцене.
Сцена небольшая, но какая-то емкая, глубокая, и на ней декорации: комната с кроватью, столом и стулом, а в кровати двое: мужчина и женщина. Только что-то очень странное было в этом представлении. И она долгое время не могла понять, что же именно. Во-первых, двое в постели почему-то не обнимались, не целовались, а ругались. На французском, разумеется. А потом мужчина и вовсе огрел женщину стилизованным поленом, которое он достал из-под одеяла. Зрители-посетители в зале, опьяневшие от вина и объевшиеся спагетти с соусом, заулюлюкали, и тогда до Наталии дошло, что это вовсе не бревно, а что-то совсем неприличное и не очень смешное…
И все же странность заключалась не в этом. Дело в том, что и мужчина и женщина были карликами. И карлик, исполнявший роль мужчины с гигантским пенисом, был очень похож на того самого карлика, которого она видела в зимнем саду за папоротниками…
