Капитан Нэш-Бернэм вернулся вечером. Он прошел через весь дом и, насвистывая, вышел в маленький дворик, где и нашел Эдгара: тот поедал горький салат из порубленных чайных листьев и сушеных бобов, который приготовила ему Кхин Мио.
— Ага, мистер Дрейк! Я смотрю, изучаете местную кухню, — он погладил ладонями живот, затянутый в белый жилет.
— Да, капитан. Рад снова видеть вас. Хочу попросить у вас прощения, весь день я переживал по поводу сегодняшнего приема. Мне кажется, я должен был...
— Хватит об этом, мистер Дрейк, — оборвал его капитан. На этот раз вместо сабли он был вооружен тростью, которой сейчас постукивал по земле. Капитан непринужденно улыбнулся: — Я уже говорил вам днем, все очень скоро об этом забудут. Пожалуйста, забудьте и вы, — его улыбка была обезоруживающей.
— Вы уверены? Может быть, мне стоит послать официальные извинения?
— За что? Если кому-то это и грозит неприятностями, то только мне, но я не переживаю. Мы часто спорим. Однако нельзя позволить, чтобы это испортило нам вечер. Ма Кхин Мио, мне кажется, сегодня вечером мы должны показать мистеру Дрейку пве.
— Это было бы замечательно, — отозвалась Кхин Мио. — А мистеру Дрейку, — она повернулась к нему, — очень повезло, сейчас самый сезон пве. Я думаю, сегодня вечером в Мандалае их будет не меньше двадцати.
— Великолепно, — произнес капитан, хлопнув себя по ноге, и поднялся: — Значит, пойдемте! Вы готовы, мистер Дрейк?
— Конечно, капитан, — сказал Дрейк, почувствовав облегчение, что капитан находится в добром расположении духа. — Но можно вас спросить, а что такое пве?
— О, пве! — рассмеялся Нэш Бернэм. — Что такое пве? Вам предстоит великолепное развлечение. Бирманский уличный театр, но это мало что объясняет. Это надо видеть собственными глазами. Можем отправиться прямо сейчас?
— Конечно. Но уже поздно, разве представления еще не закончились?
— Наоборот, они только начинаются.
— Пве, — начал капитан еще прежде, чем они вышли из дома, — это уникальное бирманское явление, я бы даже сказал, мандалайское, это наивысшее проявление искусства. Есть много поводов устроить пве: рождение и смерть, наречение именем, день, когда бирманским девочкам прокалывают уши, когда посвящают молодых людей в монахи или когда, напротив, они возвращаются из монастыря в мир, когда освящают пагоду. Есть даже нерелигиозные поводы: когда кому-нибудь особенно везет, когда кто-то построил дом или просто выкопал колодец, это бывает и по случаю хорошего урожая, и боксерского поединка, и запуска фейерверка. Все, что только может прийти в голову. Хоть что-нибудь произойдет, и можно устроить пве.
Они шли по дороге по направлению к каналу, где сегодня утром Эдгар уже побывал с Кхин Мио.
— На самом деле, — сказал капитан, — я удивился, что мы не видели ни одного пве сегодня утром, когда ехали по городу. Вероятно, возница знал, где они проходят, и специально старался объезжать их. Люди нередко устраивают пве прямо посреди дороги, полностью перекрывая движение. Это, кстати, одна из проблем, которую мы унаследовали от бирманского правительства. Во время сухого сезона в городе одновременно может происходить не одна дюжина пве. А в такие ночи, как сегодня, при ясном небе, они особенно популярны.
Повернув за угол, они увидели на улице огни, кругом суетились люди.
— Вот и одно из них! — воскликнула Кхин Мио, и Нэш-Бернэм добавил:
— Да, нам везет, на самом деле везет. У нас тут говорят про англичан, в Бирме они делятся на две категории: те, которым нравится пве, и те, которые на дух его не переносят. Я влюбился в это искусство в самый первый вечер своего пребывания здесь. Тогда я не смог заснуть от возбуждения и, отправившись бродить по улицам, наткнулся на йоктхе пве, кукольное представление.
Подойдя ближе к огням, Эдгар разглядел обширную людскую толпу, которая расположилась на циновках прямо посередине улицы. Люди окружили кольцом пустое пространство и какую-то крытую соломой конструкцию. Посередине пустого участка был воткнут шест. Вокруг шеста горели огни в расставленных концентрическими кругами глиняных сосудах, освещавшие лица зрителей, стоявших в первом ряду.
