ОБЩАЯ ИСТОРИЯ ШАНСКИХ ПЛЕМЕН, С ПОДРОБНЫМ АНАЛИЗОМ ПОЛИТИЧЕСКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ВОССТАНИЯ НА ШАНСКИХ ТЕРРИТОРИЯХ.
Составлено майором медицинской службы Энтони Кэрролом, Маэ Луин, южные территории Шан.
(От Военного министерства: просим принять во внимание, что обстоятельства, рассмотренные в данном отчете, могут изменяться. Всем заинтересованным сторонам рекомендуется следить за возможными изменениями и дополнениями нижеприведенных сведений, которые можно получить по запросу в Военном министерстве.)
I. Краткая история народа шан
Если спросить жителя Бирмы о том, где находится его страна, какую территорию она занимает и какие имеет особенности, вероятно, первым делом он расскажет о нга-хльин, четырех великанах, живущих под землей. Как это ни печально, рамки официального документа не оставляют места для таких подробностей. Тем не менее понять историю народа шан невозможно без хотя бы краткого рассмотрения черт его родной земли. Область, которую в последнее время принято называть Шанскими княжествами, представляет собой обширное плато, расположенное довольно высоко к востоку от пыльной центральной долины реки Иравади. Это необъятная зеленая равнина, воистину поля блаженства, которые простираются на севере до границ Юннаня, а на востоке — до Сиама. Плато пересекают полноводные реки, заворачивая к югу, как хвосты гималайского дракона. Самая крупная из них — река Салуин. Перечисленные географические особенности важно учитывать, так как от них зависело историческое развитие (а следовательно, и современная политическая ситуация). Важны они и ввиду близости шан к другим племенам, населяющим плато, и в то же время изолированности их от низинных бирманцев. Я хотел бы обратить внимание на постоянно возникающую терминологическую путаницу, которая обусловлена тем, что название «Бирма» относится к стране, которую кроме самих бирманцев населяют и другие весьма многочисленные народы, самыми крупными среди них являются качины, карены и шаны. У каждого из этих народов в свое время было собственное королевство, причем нередко не одно, и находилось оно в границах того, что мы сегодня называем Бирмой. Поэтому, говоря о бирманцах, всегда требуется уточнять, идет ли речь об отдельной этнической группе или о жителях страны в целом. Невзирая на то что сейчас каждый из этих народов переживает период мучительных внутренних раздоров и размежеваний, они все равно продолжают упорно не признавать «постороннюю», на их взгляд, власть и ее законы. Как станет ясно из продолжения данного отчета, бунт шанов против британского правления является логическим продолжением изначального неповиновения бирманскому королю.
Шаны, которые сами называют свой народ тай, или таи, имеют единое происхождение со своими восточными соседями — племенами Сиама, Лао и Юннаня и, соответственно, разделяют с ними общую историческую судьбу. Шаны считают своей прародиной Южный Китай. Хотя некоторые ученые выражают сомнение по этому поводу, имеется достаточно свидетельств о том, что к концу двенадцатого столетия, периоду монгольских завоеваний, тайцами было основано несколько королевств. К ним относится легендарное королевство Ксипсонгбанна, название которого переводится как «королевство десяти тысяч рисовых полей», а также древняя сиамская столица в Сухотае. И что наиболее важно в связи с предметом данной справки, есть сведения о двух королевствах в пределах современной Бирмы: Тай Мао на севере и Ава в районе нынешнего Мандалая. Это были действительно весьма могущественные королевства. Шаны правили большей частью территории Бирмы на протяжении трех веков, начиная с падения великой бирманской столицы Пага на (исполинские храмы ее, иссеченные ветрами и ливнями, до сих пор стоят, как одинокие стражи, по берегам Иравади) во второй половине тринадцатого века и вплоть до 1555 года, когда бирманское государство Пегу возвысилось и поглотило шанскую империю Авы. За последующие три века сформировалось бирманское королевство, которое мы можем видеть сегодня.
После падения шанского королевства Ава в 1555 году и разрушения королевства Тай Мао китайцами в 1604-м году образовались мелкие княжества, некогда единая территория раскололась, подобно прекрасной фарфоровой вазе, разлетевшейся на множество осколков. Эта раздробленность в шанских землях продолжает оставаться характерной чертой политического и общественного устройства и по сей день. Однако, несмотря на это разделение, шаны периодически объединялись, чтобы поднять восстание против общего врага — Бирманского королевства. Среди особенно мощных выступлений можно назвать бунт в Хантавади в 1564 году или из более недавних — волнения, последовавшие за казнью одного из народных вождей в северном шанском городе Хсенви. Хотя эти события могут показаться не более чем воспоминаниями давно минувших дней, их значение нельзя недооценивать. В период войн эти легенды вновь возникают, появляясь словно бы ниоткуда, и распространяются по плато, как пожар после продолжительной засухи; они звучат у лагерных костров, их шепотом рассказывают старики собравшимся в круг большеглазым ребятишкам.
