Макар кивнул и, все еще посмеиваясь, повернулся к монитору.
«И почему я вчера не остался на работе лишний часок? – вздохнул Владислав. – Не встретил бы этого алкаша и горя не знал бы. Тоже мне, получил суперспособность – видеть чертей. Одно хорошо: хотя бы фокус с невидимой сковородкой покажу».
Ровно в девять в кабинет вошел третий коллега по работе – Геннадий. Педантичный до невозможности, он приходил на работу точно с шестым сигналом точного времени, и по нему могли сверять время даже столичные куранты.
«Ему хорошо – он под боком живет, – подумал Владислав. – Рано вставать не надо, в автобусе толкаться ни к чему. Проснулся, посмотрел телевизор и за пять минут до начала смены – на работу. Идиллия».
– Привет! – поздоровался Геннадий. – Рассказывайте, что натворили: в курилке народ вовсю спорит, какой марки и с какими добавками ваши сегодняшние сигареты?
– Нам для крепкого и здорового смеха допинг не нужен, – гордо заявил Макар.
Владислав повернулся, чтобы поприветствовать коллегу, и чуть не поперхнулся: на шее Геннадия сидел черт, скорчивший уморительно смешную физиономию и постукивающий по голове жертвы тонкими молоточками, напоминающими инструмент невропатологов.
– И ты тоже?
– В смысле, тоже? – недоумевающее спросил Геннадий.
– Забудь! – воскликнул Макар. – Лучше сюды слухай: у нас под боком все это время работал настоящий экстрасенс, а мы ни сном, ни духом!
Геннадий сел за стол и повернулся к Макару.
– И кто эта загадочная личность? – спросил он.
– А вон, за тем столом сидит, – Макар указал на Владислава.
– Сам ты экстрасенс, – буркнул тот.
– Ты серьезно? – воскликнул Геннадий.
– Он меня в один момент от головной боли избавил, – похвастался Макар.
– Да ты что? – выдохнул Геннадий, и Владислав понял, что вскоре одним дернутым за хвост чертом станет больше. – Влад, будь другом, и мне помоги, а то голова болит. Похоже, из-за давления, а таблетки не помогают.
– Ну, началось… – проворчал под нос Владислав. – Могу тебя поздравить, Геннадий: если у тебя болит голова – значит, она у тебя еще есть.
– Это хорошо, что есть, – согласился Геннадий, – но мне больше нравится, когда она находится в здравии, а не посылает сигналы бедствия и требует срочной госпитализации.
– Твоя еще не требует, – обрадовал коллегу Владислав. Он прикинул, с какой силой могут бить молоточки. Судя по всему, гораздо слабее сковородок, да и черт выглядит так, точно вот-вот бросит всё и сорвется с места на поиски новой жертвы. Стало быть, Геннадию не так плохо, как он пытается представить. Подождет немного, ничего с ним не случится. – Ты больше накручиваешь себе нервы. Подожди час – само пройдет.
– Влад, – укоризненно воскликнул Геннадий. – Я же мучаюсь! Лекарство утром выпил, а все без толку. И ты предлагаешь мне еще целый час испытывать адские мучения?
Владислав вздохнул: настырным оказался не только Макар. И, похоже, остальные коллеги по институту тоже окажутся хваткими людьми, которые умеют взять от жизни все, что падает им в руки.
«Такое чувство, что я один не знаю, как извлечь пользу из своего умения, а тупо мечтаю от него избавиться раз и навсегда», – подумал он.
Черт вовсю наяривал забойный мотивчик, и Владислав с сожалением подумал о том, почему черти не используют вместо чужих голов музыкальные инструменты? И удовольствия больше, и те же люди с интересом послушали бы потустороннюю музыку. На концерты ходили бы, деньги платили…
– Ладно, сейчас. Ты пока встань к окну, – Владислав подошел к Геннадию, дождался подходящего момента, вытянул руку и с остервенением дернул черта за хвост. Черт взвыл таким же отвратительным голосом, как и его сородич, и по знакомой параболической траектории устремился прямиком в окно. Судя по грохоту, раздавшемуся несколькими секундами спустя и последовавшей за этим дикой руганью, второй черт упал недалеко от первого или даже на него самого, и начал вымещать на нем ярость от беспардонного обращения со стороны неведомого изувера. Первый черт, судя по всему, еще не отошел от беспардонного с ним обращения, и потому до сих пор пребывал в мусорном баке.
«Чем больше сдадим, тем лучше, – вспомнил Владислав фразу из «Джентльменов удачи». – Этот последний, или еще кому-то не повезет?»
