– А у него что, уши такие большие?
– По-моему, уши как уши. Говорят, когда он в детсад ходил, его так дразнили. Потом кто-то из бывших детсадовских эту кличку возродил.
– Я считаю, это подло, – тогда сказала я. Конечно, не в смысле клички, а оценки Ленкиных деяний.
Но Ленка беспечно отмахнулась:
– Подумаешь, все пути хороши, если они ведут к цели.
Как же я не вспомнила об этом раньше? Я ведь знаю Ольгу. Этот Кононов ни за что её не убедит. В роду моей подруги западные украинцы, упрямее которых нет.
Потому я тут же набрала номер телефона её кабинета и сказала в трубку:
– Оля, твой Кононов ни в чем не виноват. Я имею в виду ту, десятилетнюю, историю. У меня есть доказательства. Не спеши его выгонять, я тебя прошу!
Удалось мне выехать только в понедельник утром, но всё равно я должна была с оформлением управиться. Уж недельку-то Ольга без меня перекантуется.
Федька бежал легко. Кажется, он получал от дальних поездок такое же удовольствие, как и я. Особенно на хорошей дороге. Так далеко мы с ним ещё не ездили, и потому нынешняя поездка – испытание для нас обоих.
Не знаю, как воспринимают машины представители сильного пола, я свой «форд» отождествляю с живым существом.
Как и любому живому организму, ему требуется качественная пища, то есть бензин, моторное масло, в противном случае она, как и человек, болеет: кашляет, чихает и даже, пардон, мается животом.
Сегодня мне повезло. Я заправила полный бак бензином, за качество которого знакомый продавец ручался головой, а свою голову, насколько я знаю, он очень ценит.
День стоял солнечный. Ярко-зеленый кустарник по обочинам дороги не успел покрыться серым налетом пыли и ещё отцвечивал лаком свежепроклюнувшихся листьев.
В ушах моих продолжали звучать наставления любящих родителей и подруги Ольги: не гнать – куда мне торопиться? Попутчиков не брать – мало ли на дорогах всякого жулья.
Если кто остановит в неположенном месте, особенно малолюдном, хотя бы и с помощью полосатого жезла, на его взмахи не реагировать и продолжать движение, потому что в нынешнее время кто только форму не надевает!
На ночь в теткином доме не оставаться – для этого есть гостиницы.
С соседями – имеется в виду с теми, чьи дворы рядом с теткиным, – не слишком откровенничать, они могут быть из преступной среды…
Напишу-ка я в Министерство культуры. Или какой там у них орган по делам печати? Давно пора издать закон, запрещающий выпуск детективной литературы. Потому что в обществе уже появился тип читателя-маньяка, который каждое мало-мальски подозрительное, с его точки зрения, событие рассматривает как прелюдию к преступлению века. А если оно так и не происходит, считают, что милиция его просто не сумела раскрыть.
Из чувства вовсе не противоречия, а сострадания я нарушила первый же принцип: не брать попутчиков. Остановила машину возле голенастой, легко одетой девчонки.
Совершила всего лишь поступок человека гуманного, увидевшего симпатичное юное создание в весьма плачевном состоянии.
О чём, интересно, думают родители, выпуская из дома дочь в легкой юбочке и нарядной, с люрексом, кофточке, если на улице с утра всего плюс семь градусов. Да еще с северным ветерком.
Мой внутренний голос останавливаться на её взмах не советовал. Не из-за какой-то там опасности, а потому, что девчонка голосовала скорее всего водителю-мужчине. Поздно заметила, что за рулем женщина. Малышка искала приключений. Это я себе объясняла, когда уже тормозила возле неё.
Впрочем, она могла ко мне и не садиться в таком случае. Девочка же села.
– Как мне повезло, – доверительно сообщила она, устраиваясь на переднем сиденье. – Женщина! А то от этих козлов меня уже тошнит.
Она блаженно повела плечами, словно расправляя свой закоченевший организм. Со вздохом облегчения расслабилась, чтобы принять каждой клеточкой долгожданное тепло, вынула из кармана пачку «Дирола» и протянула мне:
– Угощайтесь.
– Благодарю. – Я взяла подушечку и скосила глаз на спидометр: худо-бедно, а сто пятьдесят километров мы с Федькой преодолели. Осталось пятьсот с небольшим. К вечеру – кровь из носа! – я должна быть в Костромино.
