«Мурена» теперь казалась всего лишь жалкой соломинкой, брошенной в море. Это было первое, о чем подумал Лукас, проснувшись посреди ночи. На следующий день после отплытия из Руаны погода резко испортилась – и теперь она делала с ними все, что хотела. Корабль швыряло из стороны в сторону, волны вздымались одна выше другой, грозя отправить его на дно.
Поднявшись по крутой лестнице, Лукас нашел своего друга на капитанском мостике. Лицо Даниэля было серьезным.
– Что происходит?
– Пролив Слез.
Этих двух слов оказалось достаточно, чтобы принц все понял. Через этот пролив проходил самый короткий путь в Солону. Угадать его настроение было невозможно: иногда казалось, что он просто спит и не обращает на людей никакого внимания. Но это было не так. Коварный пролив мог наблюдать за кораблем, чтобы потом внезапно уничтожить его одной страшной волной.
– Давно? – спросил Лукас глядя вперед.
– Не больше часа.
Сейчас Пролив Слез не хитрил и не притворялся. Он был в бешенстве, и Даниэль, стоявший у руля, это прекрасно понимал. Команда без лишней суеты выполняла его приказы, назло разбушевавшейся стихии.
– Как в машинном отделении? – через плечо бросил Даниэль.
– Все хорошо, капитан. Генератор в порядке, – ответил Тайрон, вытирая пот с лица.
– Проверить левый двигатель. Что-то тяги не хватает.
– Есть, – отозвался помощник.
Погода ухудшилась. В стремительно темнеющем небе появился снег; резкий порывистый ветер бросал мокрые хлопья навстречу непокорному кораблю. Вскоре хлопья сменились градом, и теперь этот ледяной горох без остановки стучал по кораблю. Тяжелые холодные волны раз за разом заливали палубу, но «Мурена» по-прежнему продолжала идти выбранным курсом. Даниэль был внимателен и собран как никогда, в довесок к ужасной погоде их уже несколько раз атаковали айсберги. Коварный лед мог запросто проломить борт – тогда неотвратимая гибель стала бы вопросом времени.
Через несколько бесконечных часов упорной борьбы шторм начал стихать. В бессильной злобе стихия послала им вдогонку большую волну, которая, как будто на прощание, окатила весь корабль. Даниэль, впервые за целый день, позволил себе улыбнуться.
– Проскочили.
– Я вижу, – отозвался Лукас. – Все-таки, ты отличный капитан.
Даниэль облизал пересохшие губы, глядя на команду. Опытные моряки радовались как мальчишки. Спустя час от грозовых облаков не осталось и следа. Яркий свет дробился в тысяче брызг, заставляя щурить глаза. Корабль быстро и уверенно шел к своей цели.
Ничто в жизни не проходит бесследно. К вечеру напряжение последнего дня дало о себе знать. Легкая простуда, на которую еще вчера Даниэль не обратил бы внимания, сейчас превратилась в настоящую лихорадку. Он лежал в кровати, отчаянно пытаясь собрать под одеялом остатки тепла. Все его тело колотил озноб. Боцман, вошедший после легкого стука, принес с собой горячую похлебку.
– Как вы просили, капитан.
– Поставь на стол, – негромко сказал Даниэль.
Принц, сидевший напротив, задумчиво покрутил в руках свернутый чайный лист.
– На корабле есть лекарства?
– Есть. От них никакого толку. Ты же сам видел.
– Видел. Значит, придется мне.
– Не надо, – Даниэль даже поднялся на руках. – Твои травы меня прикончат. К тому же на вкус они просто ужасны.
– Ты каждый раз так говоришь. И каждый раз они помогают, – невозмутимо ответил Лукас.
Даниэль резко закашлял. Потом вытер губы рукавом и обреченно выдохнул.
– Ладно уж, так и быть. Умирать мне как-то совсем не хочется.
Лукас велел боцману принести все лекарства и специи, которые есть на корабле, а потом принялся за дело. По каюте сразу же разлился пряный аромат, от которого хотелось чихать. Лукас смешивал, резал и заваривал, пока в потертой кастрюльке, стоявшей на столе, не появилась тягучая жидкость ярко-красного цвета.
– Пей, – сказал принц, поставив отвар перед Даниэлем.
– На вкус вроде, ничего, – произнес Кортес-младший, сделав первый глоток.
Не удержавшись, он все-таки чихнул.
– Что ты туда побросал?
– Все равно не запомнишь.
Через минуту на лице Даниэля появился легкий румянец.
– А знаешь, весьма недурно. Как, ты говоришь, называется эта гадость?
