— Дома? Один?
— Не совсем один, — встрял Тони. — Видите ли, сегодня приехала Лин…
— Лин? А, эта девчонка… — Марианна с досадой цокнула языком и сделала большой глоток из своего стакана. Узнав, что Альберт на вечеринке не появится, она мигом утратила к ним интерес.
Тони повертел головой по сторонам, выискивая знакомых.
В толпе Чёрных Крыс он заметил Ипполита Летучую Мышь, явно выделявшегося своей безупречной офицерской осанкой. Последнее время Ипполит что-то зачастил на вечеринки к Марианне. Полз слух, что он встречается с Кариной, любимой фрейлиной королевы. Сама Карина, кстати, уже вовсю болтала с Иоанной.
Арнольд тем временем выудил из толпы Леонтия, ученика Луки Чёрной Крысы. Этот вампир всегда казался Тони симпатичным и приятным, но невыносимо занудным. Чего стоило одно его интеллигентное лицо, к которому прямо просились очки! Вечный напарник Леонтия, Раду Мунтяну, ещё один подопечный Луки, топтался неподалёку.
— Хэй, Тони! — симпатичные девчонки из королевской свиты уже заметили его. В другое время Тони всегда был рад поболтать (да и не только поболтать) с ними, но сейчас он находился не в том настроении. Поэтому, послав девчонкам вымученную улыбку, парень направился в сторону бара.
У стойки молодой Тарас, подопечный Леонтия, с каким-то незнакомцем из Летучих Мышей глушили ром, демонстративно игнорируя как закуску, так и запивку. Тони присоединился к ним.
Вечерело. В залах коттеджа приглушили огни, и теперь некоторые комнаты освещались лишь светом фонарей, лившихся в открытые окна. Музыка зазвучала громче, хотя, может быть, это просто шумело в переполненной алкоголем голове Тони. Парень отлепился от стойки и на ватных шагах двинулся к окну.
Тарас с Летучей Мышью куда-то подевались, видимо, не выдержали ромовой гонки. "Слабаки", — презрительно подумал Тони, тяжело опираясь на подоконник. Ветерок из распахнутого настежь окна колыхал белые занавески и приятно освежал разгорячённое лицо. Сколько же он выпил? Повезло, что он вампир: будучи человеком, давно бы уже впал в белую горячку.
Луна светила прямо в глаза, равнодушная и холодно-насмешливая. Тони хотелось завыть на неё от тоски и от злости на собственную глупость. Ну почему, почему он такой идиот?!
Он всегда был влюбчивым. Ещё в детдоме заглядывался на симпатичных девчонок, а уж став вампиром, и вовсе не пропускал ни одной юбки, за что фрейлины Марианны приклеили ему ярлык бабника. Но, несмотря на этот ярлык и на развязное временами поведение, в глубине души Тони до сих пор оставался романтиком. Главная проблема его жизни состояла в том, что он всё время влюблялся не в ту женщину.
Первой была Иоанна. Тони потерял голову сразу же, едва увидев её. Тогда он был совсем ещё мальчишкой, пятнадцатилетним сорванцом из детдома, по выбору Арнольда превращённым в вампира, а она с её летящей походкой, её длинными струящимися по воздуху белокурыми волосами показалась ему ангелом. Тони готов был навеки стать её верным рыцарем, но прекрасная вампирша не воспринимала его всерьёз. Для неё, прожившей полтораста лет, он был не более чем неразумный мальчик, ещё не вышедший из младенческого возраста.
Тони вздохнул, вспомнив те дни. Его влюблённость прекратилась сразу же, едва Арнольд заметил, как его подопечный проявляет излишний интерес к Иоанне, и внятно объяснил, почему этого делать не стоит. Тони побоялся идти наперекор учителю, и долгие годы страдал по своему белокурому ангелу тайно, стараясь ничем не выдавать своего чувства. А потом появилась Лин.
Она понравилась ему ещё в первую ночь, когда он вышел из душа в одном полотенце и столкнулся с её ошарашенным взглядом. Понравилась тем, что была так непохожа на окружавших его вампиров с её трогательной детской непосредственностью, большими глазами и пухлыми щёчками. Тем, что, когда радовалась, походила на плюшевого мишку, а когда грустила — на маленького херувима. С ней прикольно было поболтать о всякой ерунде, сходить в клуб или в кино на ночной сеанс. Она искренне смеялась его шуткам, улыбалась ему и понимала его. Но Лин досталась Альберту.
Конечно, Тони сразу заметил, что между этими двумя что-то происходит, даже до того, как они стали демонстрировать свои отношения открыто. Но он наивно полагал, что сможет привыкнуть к этому. Оказалось, не смог.
