— Добрый день. Мне казалось, что все ушли развеяться в город.
— Нет, как видите, не все. Мне захотелось побыть в покое. Так много за последнее время суеты вокруг, что хочется просто пройтись или посидеть где-нибудь. Если хотите, можем вместе посидеть у пруда.
Этот пруд находился в дальнем конце парка, рядом с хозяйственным двором. Здесь стояли несколько скамеек. В пруду жили карпы, которых, развлечения ради, можно было покормить, бросая в воду кусочки хлеба. Но пруд имел чисто практическое значение. Рыбу периодически ловили и подавали к столу. Поголовье, таким образом, регулировалось.
Элен и Юзеф пришли и сели на скамью у воды. Привыкшие к тому, что неясные тени на фоне светлого неба почти всегда означали еду, со всех концов пруда к ним устремились рыбы. В воде мелькали тёмные спины, иногда плескал хвост. Юзеф протянул Элен один из припасённых кусков хлеба. Они молча стали бросать крошки в воду. Юзеф не хотел начинать разговор, видя какое-то необычно встревоженное состояние Элен. Наконец, он не выдержал:
— О чём вы думаете?
— Почему вы спрашиваете?
— Мне кажется, что-то случилось. Вы никогда ещё так не выглядели.
— Как — так?
— Напряжённо. Обеспокоенно. Что-то у вас произошло. Я прав?
— Может быть… Скажите, — вдруг спросила Элен, — а зачем вы пришли сюда? Зачем вам это нужно?
Юзеф удивлённо шевельнул бровями:
— Я уже говорил, что хотел бы стать телохранителем, а на такую должность…
— …трудно попасть. Я помню. Вы это уже говорили.
— Да, говорил.
— И это всё? Больше никаких причин нет?
— Нет. А почему вы снова заинтересовались этим?
— А как вам кажется, — вместо ответа вновь спросила Элен, — зачем здесь пан Лех? Чего хочет он?
Юзеф нахмурился. Одно упоминание имени Леха вывело его из расслабленного состояния. Он бросил в воду оставшиеся крошки, встал и отряхнул колени. Глядя в пруд, заговорил:
— Пан Лех? Пан Лех — негодяй по определению. Вряд ли он ищет такой же должности, как я. Он никогда не встанет между кем-то, приняв удар, он для этого слишком самолюбив. Даже, скорей, самовлюблён. Но и на человека, который собирается избрать военную карьеру, он не похож. Смешно также предположить, что он пришёл сюда просто так, из любопытства, — Юзеф замолчал.
— И что из этого следует?
Он повернулся и посмотрел ей в лицо:
— Думаю, что в его случае мы имеем счастье, — он криво усмехнулся, — общаться с будущим убийцей. Он будет брать заказы, как охотник, только его добычей будут не звери, не птицы, а люди.
Элен сидела, опустив голову.
— Я тоже так думаю.
— А почему вас вдруг так озаботило, кто такой пан Лех? — вопрос прозвучал резковато.
Элен встала, отошла в сторону. Стоя спиной к Юзефу, она тихо повторила тот вопрос, который недавно мысленно задавала себе:
— А кто же тогда я?
— Вы?… — Юзеф был в замешательстве.
— Да, я. Вот у вас есть цель, о которой вы можете говорить открыто. А знаете ли вы, зачем здесь я? Какую цель преследую я? Зачем всё это нужно мне? — Юзеф замялся. Элен продолжила: — Я вам скажу, — теперь Элен повернулась к нему лицом; она улыбалась, но в этой улыбке была боль. — Думаю, я мало чем отличаюсь от пана Леха. Я тоже здесь для того, чтобы научиться убивать.
— Подождите. Мы все здесь для того, чтобы уметь не дать себя убить, а значит, уметь убивать. И что? Я тоже хочу научиться этому же. Что же я буду за телохранитель, если не буду уметь этого? А вы всё валите в одну кучу. Так же нельзя!
— Как нельзя? Как? Мне казалось, что я знаю, как правильно поступить, мне казалось естественным прийти сюда и учиться. Но… я никогда не думала… — Элен споткнулась, поняв, что проговорилась, но не исправилась, — что стану убийцей, — и она опустила взгляд.
Юзеф шагнул вперёд, взял её за руку.
— Я не знаю, что в действительности привело вас сюда, но никогда даже не пытайтесь сравнивать себя с Лехом. Я вижу, как вам трудно, как вы стараетесь не отстать от других, но проигрываете просто в силу своих физических данных. Успокойтесь и не отчаивайтесь. Всё встанет на свои места. Просто вам требуется больше времени. Что же касается вашей цели, то…
— Вы ничего не знаете, — Элен покачала головой, всё так же глядя в землю, но руки не отняла.
