Оглянувшийся Ти ехидно ухмыльнулся: чего, мол, веселишься? Сама-то не лучше! Ну и пусть! Зато лошадям должно понравиться — не каждый день найдешь хозяина с такой клумбой на голове!
Кони действительно одобрили и прически, и нас самих. Арден как-то сумел передать мысль, что нам нужна помощь — служба в Галарэне длиной в год. Две высокие светлые длинногривые тени подошли к нам, ткнулись в волосы, фыркнули… Интересно, какой они масти? Завтра увижу. Один из табунщиков пообещал перегнать выбравших нас скакунов к середине дня на перекрестье дорог в десяти лигах от Галарэна.
Шон уже ожидал нас у портала. А рядом с ним на траве лежали две немалых размеров туши — кабан и какая-то антилопа. «Пока вы общались, поохотился немного», — пожал плечами маг. Подняв левитацией добычу в воздух, мы прошли в телепорт.
* * *
Ти сказал, что купаться с водорослями в волосах в большом пруду нежелательно — занесешь эту заразу в воду, а потом будешь долго выводить и без конца дно чистить. Впрочем, и бассейн в ванной меня более чем устроил. Вышла оттуда чистая, расслабленная и упала на постель. Парни, как обычно, отправились плескаться втроем. Первым из купальни показался Арден с полотенцем на бедрах — и почему я была уверена, что это будет именно он?
Изумрудные глаза испытующе посмотрели на меня: «Не передумала?»
Я улыбнулась и чуть сдвинулась в сторону. Арден правильно понял приглашение и одним прыжком оказался рядом.
— Не передумала. И не передумаю. А ты?
— Никогда!
— Тогда скажи…
— Бель, я тебя люблю…
— Арден, я тебя люблю… — Положила голову ему на плечо, запустила пальцы во влажные волосы, второй рукой стала гладить шею — как здорово, когда уверен в чувствах, и можно, не боясь смутить и быть смущенной, их выражать.
Ар обнял меня и, откинувшись на спину, затянул к себе на грудь. Ладони уютно легли на мою попу. Будто тут им и место.
— Эй, я понимаю, что вы рады… Но все ж не увлекайтесь! — склонив голову набок, над нами навис Шон. Умом я понимала, что он прав. Но год ожидания впереди казался бесконечным…
«Бель, брось! Начнешь учиться в Академии, станешь мотаться каждый день между Ларраном и Галарэном, не высыпаться, разбираться со своим дядей, выслеживать некроманта… будет не до лирики. Не заметишь, как год пролетит!» — Шон подмигнул и улыбнулся.
Я улыбнулась в ответ.
Диплом учебного заведения: документ, удостоверяющий, что у тебя был шанс чему-либо научиться.
Я. Ипохорская
За завтраком парни решили припомнить мне вчерашнюю нервотрепку. Темой беседы зловредных ехидин стали аэродинамические качества единорогов. Сначала мне популярно объяснили, почему я болталась под крыльями, как взятая за шкирку кошка, — оказывается, дело было в неправильно расположенном центре тяжести. Потом продемонстрировали по памяти вид снизу на мотающийся в воздухе белый круп с хвостом по ветру и молотящие по воздуху копыта. И, наконец, довершили мой моральный разгром зрелищем выпученных глаз на лошадиной морде, на которое успели полюбоваться страховавшие меня в воздухе Шон и Тиану.
Сперва я надулась, потом поклялась страшно отомстить за такое вопиющее неуважение к моей персоне, а затем начала хохотать вместе со всеми.
После еды меня оставили в покое — следующей жертвой коллективных издевательств предстояло стать Повелителю. Драконьей магией мы занимались с ним по очереди, ибо обучение требовало от преподавателя сил даже больше, чем от ученика. До Ара я никогда никого ничему не учила, так что ему повезло стать первой жертвой моего педагогического таланта. Я бы как следует насладилась моментом… но, увы, время поджимало. Надо было быстро выбрать пяток заклинаний и — невозможное дело! — научить им эльфа всего за неделю. Подумав, решила начать урок с установки драконьего щита — эта магия не требовала много сил и притом была потрясающе полезной. Если Арден освоит ее — будет здорово.
Я устроилась напротив Повелителя. Тиану подошел и сел за спиной — я попросила его подстраховывать мои действия. Потом, когда устану, Ти сам займется Аром. А следующим учителем будет Шон. Я еще помнила, как выматывалась сама после первых уроков магии, но Ар сказал, что раз надо — он выдержит. Я кивнула. Сомневаться — значит ранить его мужскую гордость.
