Гидеон потащил Лидию за собой к полузасыпанному кратеру, где совсем недавно располагалась научная лаборатория. Девушка не сопротивлялась, лишь оборачивалась посмотреть на заходящую за горизонт планету.
– Нужно придумать ей имя – такое, чтобы отражало саму ее суть, – тихо и грустно произнесла она.
– Сначала доберись туда, а потом придумывай сколько влезет.
* * *
Спустя почти два месяца после того, как оставшиеся в живых люди перебрались на новую планету, среди обломков летающих тарелок пробудились боевые роботы. В остовах, покоившихся на поверхности спутника, уже давно не регистрировалось никакого движения, и компьютерный мозг посчитал это сигналом к действию. Штурмовики, принадлежавшие расе трусливых, но агрессивных и высокоразвитых захватчиков, отцепились от транспортировочных модулей и упали в лунную пыль.
Гибель хозяев пережили только семнадцать автоматизированных бойцов. Двенадцать из них, размером с небольшую комнату, выбрались из обломков и нацелились на вращающуюся неподалеку планету. Их датчики сразу уловили сложные электрические сигнатуры, которых не должно быть на поверхности первобытного мира. Записав координаты, роботы запустили ракетные двигатели и взяли курс на Землю. Хозяева запрограммировали роботов-убийц покончить с человечеством раз и навсегда.
Оставшиеся пять роботов выкатились из обломков, приняв форму шара. Трое из них, согласно программе, начали прочесывать лунную поверхность в поисках противника, а еще два отправились к последнему месту, где их датчики зафиксировали присутствие людей: кратеру. Не обнаружив врага, автоматизированные бойцы зарылись в грунт, словно куколки, окруженные корпусом-коконом. Теперь их задача – ждать, пока нога человека снова не ступит на Луну. Время ожидания значения не имело.
Берлин, Германия
1 января 1945 г.
Рейхсминистр вооружений и боеприпасов Третьего рейха молча стоял перед самым влиятельным – после фюрера, конечно, – лицом в нацистской Германии. Коренастый дерганый человечек с прилизанной волосок к волоску прической сидел за столом и изучал последнюю страницу только что доставленного отчета. Созданный ими мир трещал по швам, но крысеныш все равно умудрялся напускать на себя властный вид. Рейхсминистр Альберт Шпеер ждал, пока бывший фермер, а ныне глава СС, самой могущественной военной организации, помимо вермахта, заговорит.
Генрих Гиммлер, не прерывая чтения, поправил очки в проволочной оправе. Закончив, он с преувеличенной торжественностью положил лист в стопку, аккуратно выровнял ее и медленно закрыл папку. Постукивая ногтем по широкому коричневому корешку, он будто размышлял над неким фундаментальным решением. Однако, что бы Гиммлер там из себя ни строил, Шпеер знал: эта расчетливая скотина ни шагу не сделает и ни слова не произнесет, тщательно не взвесив все заранее. И подобная показуха выводила рейхсминистра из себя.
– Мне не нравится, когда меня похищают по дороге в рейхсканцелярию.
Гиммлер снисходительно улыбнулся и по-отечески взглянул на Шпеера.
– Ну что вы, почему сразу «похищают»? Я лишь попросил своих людей поинтересоваться, не соблаговолите ли вы немного побеседовать со мной, прежде чем закончите отчет по «Колумбу» и отправитесь на доклад к фюреру. И поскольку моя служба сыграла решающую роль в успехе операции, мне показалось уместным попросить вас отчитаться и передо мной.
Шпеер снял фуражку и зажал ее под мышкой, переминаясь с ноги на ногу от царившего в помещении холода. Дополнительное неудобство создавала и непосредственная близость к «фермеру» – это прозвище накрепко прицепилось к Гиммлеру среди наиболее приближенных к Гитлеру интеллектуалов. Ряды их, впрочем, неумолимо редели, буквально с каждым днем.
– Я приказал прекратить раскопки, уничтожить участок и захоронить оставшиеся находки, – говорил Шпеер с вызовом, стараясь при этом выглядеть спокойным.
Злобный карлик Гиммлер смотрел на собеседника с доведенной до автоматизма тонкой ухмылкой.
– По крайней мере, до тех пор, пока мы не договоримся с союзниками о судьбе имеющихся артефактов, – продолжил Шпеер.
– А так ли уж обоснованы подобные действия?
