Лион поднялся со стула и начал разминать руки. Его пальцы звонко хрустели, даже громче ливневой грозы, что простиралась надо мной уже не один раз.
— Возможно, будь я кровавым убийцей, я спросил бы тебя: зачем ты пытаешься выжить в этом мире, если в глубине души понимаешь, что рано или поздно умрёшь?
— Потому что… — мне вспомнились все трое. Ева, Харли, Болди. В голове кружились их голоса.
Что это?
Лион тихо посмеялся.
— Иди сюда, покажу кое-что, — он ушёл в тёмную часть комнаты. Я сделал шаг вперёд, чтобы вода из дыры перестала заливать меня столь сильным напором. Не думаю, что подобранные мной бумаги остались живы. Рюкзак был мокрый и тяжёлый, но приходилось терпеть. Вода с моей чёлки, опущенной к низу, капала прямо перед правым глазом, разбиваясь о кончик стопы. Я фокусировал взгляд на этих капельках, что потихоньку сбавляли темп в своём забеге к земле.
Часть комнаты, куда скрылся Лион, вдруг осветилась белым светом, ярким, режущим глаза. Я начал отгораживаться от губительных для глазных яблок лучей, и, привыкнув к освещению, увидел огромную доску, почти загораживающую всю стену. Она была усеяна мелкими подписями, стрелками, фотографиями, письмами, бумажками, кнопками, палочками, гвоздиками. Исчерченная во всех направлениях палками, прямоугольниками, разноцветными маркерами доска походила на очень детальную карту. В самом центре находился круг, вернее, пирамидка, аккуратно приклеенная к доске. Красный цвет был всюду. Казалось, будто это была кровь, которой пропитаны были парты и столы вокруг.
— Скажи, Никольз, ты был когда-нибудь в «Зоне теней»? Не замечал там чего-то… Необычного? Может, неожиданного? — Если ты о том существе, то да, замечал, — ответил я, выражая презрение.
— Ха, вот это мне и нравится в тебе! Какая прямолинейность, какая гордость! Знаешь, я бы с радостью принял тебя к себе, мы бы могли выбраться отсюда вместе.
— Нет, нет, спасибо. Такого счастья мне не надо. Будто ты знаешь, как отсюда выбраться…
— А-а, понимаю, долг каждого мужчины — оберегать свою семью любой ценой, — он будто пропустил мимо ушей мою вторую часть высказывания. — Похвально. Ну да ладно, значит, ты в курсе того, что по ту сторону сетки обитает нечто страшное? Оно убило троих моих парней, которые охраняли ценный груз. А вот последний растащили какие-то люди. Ты же ничего подобного не видел, верно? Груз. Трое парней. Если я подам хоть какой-то знак лжи, меня могут убить прямо здесь.
— А что за «груз»?
— Да так, небольшой ящик такой, прямоугольный, ну там, секретная информация и всё такое…
Я медленно кивнул головой и протянул:
— Ага… Нет, ничего подобного не видел.
Он пристально посмотрел мне в глаза, то щурясь, то высматривая в моих зрачках хоть какие-то отголоски правды.
— Ну ладно, забудем. Хотел тебе показать, но раз уж ты не знаешь, то хрен с ним.
Он снова сел на стул, где сидел после моего прихода, достал из кармана шорт пачку сигар, и, чиркнув спичкой о бок, зажег небольшой язычок пламени. Закурил и уставился разглядывать стену. Я сделал шаг назад, обратно под дыру в потолке, из которой продолжал лить дождь. Ноги болели от холода и сырости, но нужно потерпеть. Скоро всё кончится. Лион не казался зверским убийцей, несмотря на его кровавые и бессмысленные замыслы.
— Вот, что мы сделаем, — он вытащил сигару изо рта и указал красным от пламени концом на карту, — ступай домой, к своим друзьям, но больше сюда не суйся. Ты мне нравишься, Никольз, ты не похож на обычного подростка, так что пойдёшь по этой улице. Это всё, чем я могу помочь, — Лион снова встал, уткнул сигару в карту и начертил мне ломаную кривую, оставив после себя угольный след. — А теперь иди, ну! Пошёл! — он перешёл на высокий тон. Мужчина, которым оказался Гилти, быстро потащил меня к выходу, ухватившись за левую лямку мокрого рюкзака, да так сильно, что из неё потекла впитавшаяся вода.
— И да, Харли, возможно, её вопрос не будет полезен тебе, но может и шокировать. Так или иначе, передавай ей привет и пожелай удачи в поисках!
Двери закрылись, я пятился назад, не поспевал за тяжело дышащим Гилти, всё время смотря в то место, где был Лион. Снова мрак, звуки шагов, чуть усилившийся стук капель по крыше, карнизам. Наконец улица, которую буквально уже залило водой. Лужи кривились и прыгали от напора капель. Мой сопровождающий швырнул меня за дверь и указал на продолжающуюся вперёд улицу.
