— Куда мы это спрячем? — спросил муж, показав на коробку.
Мы вместе задрали головы и посмотрели на антресоли. И представили, как сейчас, в полночь, чтобы освободить место, станем вынимать барахло, которое годами накапливалось. А среди этих нужно-ненужных вещей обязательно отыщется колющее, режущее и огнеопасное.
— Заклеим коробку скотчем, — нашла я решение, — и уберем в свою комнату за гардины.
Муж безропотно уступил моим требованиям, потратил рулон скотча и забинтовал коробку так, словно в ней находился тротил.
А утром мой тихий и покладистый муж рассвирепел как лев. Ему нечем было побриться: и пенка для бритья, и лосьон, и бритвы — все в той, на совесть упакованной коробке.
— На баллончиках с пенкой, — оправдывалась я, — написано: беречь от детей. Просто от детей! Значит, от наших — вдвойне. Помнишь, как они опрыскали лаком для волос комнатные цветы у бабушки? Она до сих пор о своих орхидеях без слез вспоминать не может.
Я подняла сонного и бурчащего, что у него каникулы, Тему, показала на лоточки с едой, которые следовало разогревать в микроволновке.
— Понял, мам, я еще вчера все понял, — во весь рот зевал старшенький.
Сходил в туалет и отправился досыпать.
До десяти они наверняка проспят. Ведь так и бывает по выходным. А в будни мы поднимаем их ни свет ни заря, теплых, капризных и невыспавшихся. Делать нечего, надо на работу — в школу, в сад. Сердце кровью обливается, когда они норовят в туалете прикорнуть. Но все равно прикрикиваешь, торопишь.
Итак, до десяти можно не волноваться. Потом они час будут завтракать, включая время, которое потратят на поиски вкусной недетской еды, вроде шпрот и соленых огурцов. Но запретная еда в банках, а консервные ножи спрятаны надежно.
Кухонная техника (материнское спасибо создателям!) устроена с защитой от дураков (в данном случае — от детей). Даже моим малышам вряд ли удастся нанести себе травму с помощью микроволновки или электрочайника, кофемолки или тостера. Кухонный комбайн я в свое время собирала и пыталась запустить три часа, пока не пришел муж и не включил это чудо техники. Куда уж тут детям!
И еще я очень рассчитывала на антипедагогическое средство — на телевизор. Обычно время его просмотра строго ограничено. Наказание: «Не будете смотреть телевизор! Скажите до свидания мультикам!» — действует гораздо лучше, чем постановка в угол или угроза не отправить к бабушкам и дедушкам на выходные.
Сколько мои дети могут смотреть телевизор? Практически не проверено. Но теоретически — весь день. Им папочкой дана воля (я как будто не слышала) неограниченного просмотра телевизионных программ и фильмов с дисков. В утреннее и дневное время ведь не показывают эротику и ужастики? Хотелось бы на это надеяться. А на то, что старшенький Тема станет читать младшему Олеженьке хорошие детские книжки, и не рассчитывала.
Позвонила им с работы около десяти. Информация спокойная и обнадеживающая: мам, мы только встали.
— Зубы почистили?
— Угу, — ответил после заминки, явно врал Тема.
Ладно, от нечищеных зубов еще никто не умирал.
Потом началось совещание — сдача документации заказчику. Это как решающий бой, к которому долго готовились: собирали данные разведки, проложили тропки на минных полях, провели артподготовку, спрятали в лесочке конницу, подтянули резервы, организовали танковый штурм, психическую атаку на слонах, на верблюдах, на тараканах…
Каюсь, о детях я не думала и не вспоминала, пока не объявили перекур.
Одиннадцать тридцать. Бегом в свой кабинет. Звоню. Трубку берет Олежик.
— Мама, я не хочу есть холодные котлеты!
— Надо подогреть. Тема должен был поставить лоточек в микроволновку…
— А там грязно.
— Почему грязно?
— Из-за яиц.
— Каких яиц?
— Что взрывались. Сильно! Мы их складывали, нажимали «пуск», и они потом взрывались. На самолете тоже есть «пуск»?
— Есть, сыночек. Все яйца взорвали? (два десятка имелось).
— Все. И еще банку, на которой рыба нарисована. Она сверкала! Как салют! А потом все выключилось.
— Нельзя в микроволновку металлическое! Не подходите к ней! Она сгорела. Вдруг током ударит.
— А та, что жужжит и крутится, тоже ударить может?
