Широкие плечи, узкая талия, плоский живот, мускулистые ноги, и, как мы только что заметили, шикарный зад.
– Довольно красив, – заметила мисс Совершенство-с-Бойфрендом.
– Довольно? – взвизгнула я. – Мы вправду смотрим на одного и того же парня? Самое сексуальное создание, которое я когда-либо видела!
– Не создание, – поправила Клер. – Личность.
Адонис оглянулся. Даниэлла подмигнула. И он подмигнул в ответ.
– Гетеро. Определенно.
– Итак? – осведомилась Терри, ловко выдув пузырь из жвачки.
Что она вообще делает на Вайнярде? Ей скорее пристало снимать «Мою кузину Винни-2».
– Так вы хотите домик иви нет? Есви нет, так у меня есть мивая моводая пава, котовая, возможно, заинтевесуется…
– Берем! – выпалила Клер и уставилась на меня и Даниэллу огромными, младенчески голубыми глазами. – Верно?
Даниэлла взглянула на меня и кивнула:
– Верно.
Вперед, Джинси!
Подумать только, принять глобальное решение при взгляде на задницу горячего парня.
Ничего не скажешь, зрелость.
– Что же, детки, – вздохнула я, – веселиться так веселиться.
Нечего и говорить, что телефонные услуги в договор не включались. Как, впрочем, полотенца и постельное белье.
Результатом явилось то, что в первый уик-энд нашей авантюры мы все трое были нагружены не хуже вьючных мулов: Даниэлла с тщательно подобранными чемоданами и сумками от Луи Вюиттона (мне пришлось спросить имя дизайнера), Клер – с такими же, но от Веры Бредли (мне и об этом пришлось спросить), и я – с чудовищным синим парусиновым рюкзаком, который кузина обычно брала в пешие походы (пока не упала с горы, предусмотрительно оставив на вершине рюкзак), и большим черным мешком для мусора, перевязанным двойным узлом.
В переполненном автобусе была невыносимая духота. Когда настало время садиться на паром, я помчалась вперед, чтобы занять три места на палубе. Даниэлла ныла, ей не нравилась перспектива отдаться на волю «стихий». Я напомнила ей о весьма пахучем первом отрезке дороги и справедливо указала, что день сухой и солнечный.
Она сдалась и напялила широкополую соломенную шляпу, каким-то чудом не помявшуюся в одной из бесчисленных сумок.
– Ну вот! – жизнерадостно выдохнула Даниэлла.
– Мы почти дома, – нерешительно улыбнулась Клер.
Я перевела взгляд с одной соседки на другую. Сплошное несчастье, что справа, что слева.
О чем мы только думали, трое совершенно незнакомых людей, договором привязанных друг к другу на все лето?
– А что, все беседы этим летом будут вестись на подобном уровне? – осведомилась я. – Потому что, если так, предлагаю договориться заранее. Никаких разговоров. Вообще. Если не считать самых необходимых просьб вроде «передайте мне пиво» и тому подобное. Уж лучше просто молчать.
Даниэлла картинно вздохнула:
– О, Джинси! Пожалуйста. У нас просто приступ паники. Синдром первого свидания. И ничего, что это не настоящее свидание. Все равно страшновато.
– Верно, – кивнула Клер, мгновенно превращаясь в само воплощение искренности. – Нам всего лишь придется положиться на искусство беседы. То есть научиться для начала говорить о пустяках. Это приведет к дальнейшей близости.
– Мы не к психотерапевту собрались, – отрезала я. – И слово «близость», по-моему, совершенно неуместно. И не ожидайте, что я рассопливлюсь и начну выкладывать мрачные, похороненные глубоко в душе тайны своего детства. Даже если бы они и были. Это на всякий случай. Чтобы вы ни на что не рассчитывали.
Клер густо покраснела и встала с чисто побеленной деревянной скамьи, на которой мы все сидели.
– Пожалуй, зайду внутрь…
Даниэлла схватила ее за руку:
– Солнышко, садись. Джинси так шутит.
Клер нерешительно села, и я послала ей извиняющуюся полуулыбку.
– Джинси, Клер хотела сказать, – подчеркнуто спокойно объяснила Даниэлла, – что оживленная беседа между незнакомыми людьми – дело не простое. И должна начинаться с пустяков. Ну сама знаешь: твое любимое ТВ-шоу. Или картина. Какой мартини тебе нравится. Твой любимый дизайнер. Сколько у тебя сестер и братьев. Все в таком роде.
– «Новобрачные», «Люк – твердая рука». Джин, луковая, встряхнуть и не размешивать. Какой еще дизайнер? Один брат.
